Стивен презрительно фыркнул, а затем невесело рассмеялся. Очевидно, он решил, что она бросает себя к ногам короля. Король громко расхохотался, живот его заколыхался.

– Да, я хочу, чтобы ты станцевала, сладкая моя цыганочка. Увы, у меня больные ноги, – он кивнул в сторону Стивена. – Потанцуй со своим мужем, а я посмотрю.

От предвкушения танца с мужем сердце Юлианы забилось, и в висках застучало. Стивен прищурился и продолжал лениво потягивать вино.

– У меня есть дела поинтереснее.

Щеки Юлианы вспыхнули, взгляды гостей устремились на нее. Стараясь казаться как можно более беззаботной, Юлиана повернулась к Джонатану Янгбладу. Но добрый друг Стивена смотрел совсем в другую сторону, поглощенный беседой с Томасом Кромвелем. Может быть, Кит... но юноша, по своему обыкновению ускользнул. Несомненно, опять ухаживает за цыганками.

Она стояла беспомощная, рассерженная и жалкая, как обманутая горничная. Пока Юлиана придумывала, как бы достойнее вернуться на место, ей поклонился молодой человек и взял ее за руку.

– Элджернон! – воскликнула Юлиана.

Его веселые глаза улыбались.

– Павана – один из моих любимых танцев. Для меня большая честь быть вашим кавалером.

Юлиана постаралась скрыть вздох облегчения, подавая руку графу. Она чувствовала, что глаза короля и Стивена прикованы к ней, и высоко вздернула нос.

– Спасибо вам, мой дорогой граф Хэвлок, – сказала она, когда они ступили на выскобленный пол.

– Для меня это удовольствие, – галантно ответил Элджернон, беря ее руку и начиная танцевальные па по периметру зала. Затем, отбросив галантность, он наклонился к ней и добавил: – Думаю, было очень занятно наблюдать за происходящей драмой. Что бы вы предприняли, если бы я не подошел, Юлиана?

Она презрительно фыркнула.

– Поверьте мне, мой господин, мне приходилось сталкиваться в жизни с гораздо большим унижением.

Хэвлок тряхнул локонами и весело засмеялся.

– Вы не представляете, как я рад, что Стивен женился на такой необыкновенной женщине. Наша деревенская жизнь была ужасно скучной, пока вы и ваши цыгане не появились здесь.

Юлиана воспользовалась удачным случаем.

– Скучной? – она намеренно говорила с акцентом, чтобы подчеркнуть, что не верит сказанному. – Не думала, что здесь скучно, учитывая то, что я слышала о жене лорда Уимберлея.

К ее изумлению, Элджернон покраснел. Он даже начал заикаться.

– Леди Маргарет была далеко не скучной женщиной. Но она давно умерла.

– Семь лет назад.

Элджернон удивленно приподнял брови.

– Он говорил с вами о Мэг?

– Изредка, – осторожно ответила Юлиана, стараясь не сказать ничего лишнего. Мрачное настроение и молчаливость Стивена явно говорили о любви его к Мэг, о его одержимости ею.

Танец закончился, и Юлиана повернулась, чтобы поблагодарить Элджернона. Она нахмурилась, заметив на его груди украшение овальной формы на черной ленточке.

– Что это, Элджернон? – спросила девушка, дотрагиваясь до миниатюры.

– Безделушка, не более, – Юлиану развеселило, что он снова покраснел.

– Это ваш собственный портрет?

– Простите мне мое тщеславие, – он потянул ленточку, но она крепко держала маленький портрет.

Юлиана повернула миниатюру обратной стороной и прочитала имя художника, написанное крошечными буквами: Н. Хилари. Это был тот же художник, что нарисовал портреты жены и детей Стивена.

Элджернон усмехнулся и накрыл украшение рукой.

– Художник нарисовал портрет в прошлом году.

Юлиана задумалась. В прошлом году? Но сын Стивена умер задолго до этого.