Петька подумал, тряхнул головой.

Меховая шапка, очень большая, наезжала ему на глаза.

— А я знаю, что у него в мешке? — медленно, как всегда, проговорил он, чуть заикаясь. — Может быть, идёт человек, значит, ему надо.

— Ему надо! — передразнил Коляка. Он был выше всех, старше и ходил не в пальтишке, как прочие, а в настоящем полушубке, и вообще был у них заводилой, чем очень гордился. — А я вот скажу, что ему нужно. Идите сюда, ближе. Ну… — Четыре ребячьих головы в мохнатых зимних шапках притиснулись друг к другу. Коляка минуту помолчал, затем отстранился, чтобы лучше было видно, какое получится впечатление, оглянулся на дверь дома и выговорил раздельно, заглушённым шёпотом:

— Шпион!

Три мохнатые головы так и отскочили друг от друга, точно их током ударило. Петька даже забыл посадить шапку на прежнее место и косился из-под неё на Коляку одним вытаращенным глазом.

Татьянка схватилась обеими руками за голову и пискнула отчаянно:

— Матушки!

Но Андрейка тут же дёрнул её за косичку, что торчала из-под шапки, девочка охнула и тоже обеими руками зажала себе рот.

— Шпион! — повторил Коляка торжественно и оглядел всех. Я такую книжку читал. Тот тоже в лес таскал чего-то. А оказалось — рация. Вот что! И по ней фашистам всё передавал. Про наши заводы и про всё. Ну точь-в-точь. Понятно?

— Да ты ему в мешок не глядел, — попробовал было возразить Петька. Но его и слушать не стали. Дело и так было ясное.

Заговорщики долго не расходились. Они прыгали с ноги на ногу, тёрли щёки и носы, но продолжали шептаться, пока не решили, как им действовать, чтобы обезвредить опасного диверсанта. Тут же поклялись страшной клятвой не проговориться родителям. Вся слава поимки шпиона должна была достаться только им.

По домам разошлись, когда терпеть мороз уж совсем стало невмочь.

Шпиона решили караулить посменно, а греться забегать к Коляке: он жил вдвоём с бабушкой, та с утра уходила на работу, никто не помешает и с расспросами не пристанет. Беспокоило одно: до новогодних каникул оставалось ещё два дня занятий. Как быть, если шпион отправится вершить свои тёмные дела, пока они будут в школе? Сообразили: в школу все они ходят во вторую смену, а шпион, заметил Коляка, тащит доски и таинственный мешок утром, когда они свободны.

Только вот досада: прошёл и первый, и второй день, а шпион преспокойно возился дома, два раза побывал в магазине, возвращался домой с целой сумкой всякой еды. Он и не догадывался, что каждый раз в магазине рядом с ним оказывался маленький покупатель и просил отвесить ему на десять копеек каких-нибудь дешёвых конфет.

— Семечки покупает, — доносил Петька, очередной дозорный, на вечернем собрании в углу двора. — Пять кило. На что ему столько? И ещё пшена и белого хлеба. Целую сумку!

— Сала свиного во-от какой кусок, — это прибежала Татьянка и сделала круглые глаза. — Я чуть не попалась. Подошла к продавцу и стою. Он спрашивает: тебе, девочка, чего? А я говорю — Конфет на десять копеек. — А он говорит — В мясном отделе конфеты не продают. — И все засмеялись. И тот, который шпион, тоже засмеялся и говорит — Пойдём, девочка, я тебе куплю конфет.

Коляка очень рассердился.

— Ну какой ты разведчик? Если бы в тылу врага — тебя сразу бы схватили.

Татьянка не успела даже обидеться, как дверь хлопнула и вбежал Андрейка, точно за ним кто-то гнался.

— Идёт! — крикнул он. — В лес. И рация в мешке! И доска! Всё тащит!

Татьянка от волнения влезла в Колякин полушубок и еле из него вылезла.