– Я никуда не поеду! – Джуди почти кричала на Стива. – Я имею право находиться здесь! Я не покину свою дочь, и у вас нет полномочий, чтобы заставить меня уехать. Зато у меня есть все права получать самую правдивую информацию о том, что происходит, и вы обязаны будете мне ее предоставить.

– Крепкая леди! – пробормотал Стив, усаживаясь на заднее сиденье своего автомобиля.

– Будем ли мы ее информировать? – спросил Оскар.

Стив взглянул на толпу фоторепортеров, все еще осаждающих отель.

– Конечно, нет. Мы же не сумасшедшие, чтобы допустить утечку какой-либо информации. Она эмоциональна, а эмоции зачастую выплескиваются в истерику, что уже представляет собой серьезную угрозу. Надо попытаться устроить так, чтобы мисс Джордан узнавала о событиях как можно меньше.

Полчаса спустя Джуди и Пэйган сидели в гостиной номера «Гарун аль-Рашида». В полнейшем молчании они медленно тянули через соломинки воду со льдом. Джуди только что закончила свой рассказ о встрече со страховой службой «Омниум пикчерз».

– Я не могу больше выдержать этого бездействия, – наконец прервала она молчание. – Бесконечные пустые разговоры просто сводят меня с ума.

– Кстати, я получила письмо от Кейт, – надеясь хоть как-то развлечь подругу, сказала Пэйган. – Мне его переслали из Лондона. Она купила машинку, «Ремингтон» 1952 года, что стоило ей семь сотен долларов. А использованная уже лента – еще пятьдесят. Она пишет, что сверхдержавы – Китай, СССР и Америка – вот-вот втянутся в конфликт и тогда начнется очередная война в джунглях. По ее мнению, такая же бессмысленная и кровавая, как во Вьетнаме.

– Есть какие-нибудь хорошие новости? Пэйган перевернула измятый голубой листок.

– Они допрашивали Кейт в течение двух часов, и она боялась, что бенгальские власти решат вышвырнуть ее из страны. В остальном она счастлива и довольна. Интересно, почему Кейт бывает удовлетворена жизнью только в условиях максимального дискомфорта?

Джуди не ответила. И вновь в комнате воцарилось гробовое молчание, нарушаемое лишь отдаленным шумом города и плеском воды внизу.

Стук в дверь заставил Джуди вскочить. За дверьми стоял мальчик-посыльный с точно таким же букетом роз, как тот, в котором была прислана роковая записка. Джуди медленно поднесла букет к липу, потом сняла целлофан и достала записку.

– Слава Богу! Наконец-то они вышли с нами на связь!

Пэйган заглянула Джуди через плечо и увидела, как она вынимает из конверта открытку.

Но вдруг Джуди застонала и отбросила открытку в сторону так, будто та жгла ей пальцы. Потом опустилась в кресло и плечи ее задрожали от с трудом сдерживаемых рыданий. Пэйган подняла розово-голубую открытку – одну из тех, что продаются обычно в цветочных магазинах. Между напечатанными типографским способом на турецком языке традиционными пожеланиями счастья виднелось несколько машинописных строк.

«Положите десять миллионов долларов в чемодан. Завтра в шесть часов вечера человек с красной повязкой на рукаве должен отнести их на Гюзельхисарский паром, курсирующий через Босфор. Дальнейшие инструкции получите позже. Никому ни о чем не рассказывайте. В случае неповиновения Лили будет задушена шелковым шнуром».

Была уже полночь, и Абдулла работал за своим столом в зеленом кабинете, пол которого был устлан богатыми коврами, а окна наглухо занавешены кремовыми шторами.