|
Закрыв глаза, она подставила ему губы, но вместо того чтобы коснуться их, он перенес свои поцелуи на ее шею. Девушка задрожала от нового ощущения, а муж тем временем опустил ночную рубашку с ее плеч и припал ртом к округлым плечам.
Губы его скользили все ниже и наконец добрались до ее груди. Тину охватило такое возбуждение, что тело ее стало двигаться в такт его движениям, как под музыку. Он поднял к ней бледное лицо. — Я груб и нетерпелив? — спросил герцог каким-то чужим хриплым голосом. — Н-нет… — Холоден? Она вскрикнула и еще крепче обняла его руками за шею. — Ты горячий… дивный, .. удивительный… любимый… И тогда герцог завладел ее ртом, целуя его требовательно и мучительно, а все тело его застыло в каком-то напряжении, понять причину которого Тина не могла, хотя и чувствовала, что за этим напряжением скрывается нечто еще более волнующее и прекрасное. Она ощущала его руки на своем теле, доводившие ее до исступления, доселе неведомого ей, и уносившие ее от расплавленного золота солнца к малиновому зареву огня. Все ее существо горело в этом пламени и рвалось слиться с мужем еще тесней и ближе. Пусть она не понимала еще своего желания, но зато твердо чувствовала одно: без этого слияния их любовь останется неполной и незавершенной… — Люби меня… Я прошу тебя, люби… — стонала она. — Прошу, прошу тебя… научи меня любви… Эти мольбы зажгли в герцоге то божественное пламя страсти, в сполохах которого рождается вершина любви и которое унесло счастливую пару на крыльях экстаза туда, где сливаются не только тела, но и души. |
