Остальные могли и дальше спокойно обманывать себя. Возможно, они просто убедили себя, что эта аномалия вообще не заслуживает даже упоминания. При этом каждый из них мог почувствовать ее – стоило лишь достаточно сильно сконцентрироваться. Каждому, кто собирался произнести слово «равновесие», пока проблема оставалась нерешенной, лучше было держаться от Тариэля подальше.

Не то чтобы Тариэль знал что-то лучше других. У него не было никаких зацепок, никакой информации. Но его интуиция в течение всех двенадцати лет, прошедших с того случая, умоляла его отнестись к этому серьезно – если он хочет приблизиться к своей цели или, по крайней мере, найти ответы на свои вопросы. Но он никак не мог отыскать изъян, не говоря уже о том, чтобы понять, что его вызвало. Его все сильнее охватывали разочарование и беспомощность, и все сильнее ему хотелось обрести покой. Тариэль жил так долго, что вряд ли мог отчетливо вспомнить каждый год своей жизни. Да, он мечтал о покое, но все-таки не мог сдаться.

Быстрым и резким движением он провел рукой по своим коротким волосам и отбросил все эти мысли прочь. Он знал, что скоро они вернутся снова, но хотя бы на какое-то время он от них избавился. Потому что там, где он сейчас находился, ему казалось, будто он выше всех проблем, которые его волновали. Это была сфера света.

Люди называли это место Небесами, а Тариэль – домом. Оно одновременно было и не было частью земного пространства. Его сфера находилась будто в промежутке между человеческим миром и остальной частью универсума, на границе между «здесь» и «там». Это место было частью бесконечности – во времени и в пространстве.

Ни для кого не секрет, что смертные за свою бесконечно долгую историю существования верили во множество богов и небес. Если бы они только знали, что все они думают об одном и том же, но в то же время не имеют ни малейшего понятия, о чем говорят. Если бы они только знали, как далеки от истины! Как далеки от понимания, кто такой Тариэль на самом деле.

Ангелы. Так их называли люди. И почему-то это придуманное людьми слово закрепилось. Хотя они сами предпочитали определять себя как Вечных или Хранителей, они тоже отчасти привыкли к этому названию. Но на самом деле они не были теми, кого в них видели люди. Божьими посланниками. Над этим Тариэль мог только посмеяться. В том, что люди знали о крылатых созданиях и придумывали о них собственные истории, были, в общем-то, виноваты они сами.

Тариэль тряхнул головой, а потом, вздохнув, окинул взглядом окружающее его пространство, проникаясь им.

Здесь его окружала совершенная тишина. Он наслаждался ею, глубоко дыша, оставив за спиной энергетическое поле, через которое только что прошел. За все время он так и не привык к этому способу перемещения. Ощущение воздействия чужеродной энергии, пронизывавшей его, было не очень ему по вкусу. Пожалуй, он его даже ненавидел. После перемещения его всегда охватывало неудержимое желание призвать свои крылья, расправить и вытянуть их. Вот как сейчас. Тариэль прочувствовал их до последнего перышка, осознавая каждое движение, хотя здесь не было ни ветерка, ни холода, ни жары.

В этой сфере не существовало тьмы, не было ночи и, оглянувшись по сторонам, невозможно было увидеть ничего, кроме света – приятного свечения, которое не ослепляло. Его было недостаточно, чтобы разглядеть, как далеко до горизонта простирается это место.

Тариэль не смог сдержать блаженного вздоха, а затем огромные белые крылья у него за спиной снова исчезли, распавшись на мельчайшие частицы и рассеявшись в воздухе. Через некоторое время он уже поднимался по лестнице, узкие, изящные ступени которой вспыхивали золотом у него под ногами.

Характерное покалывание, похожее на статическое электричество, пробежало по коже Тариэля, перед тем как он вошел в здание.