– Вы что-то хотели, уважаемый барон? – сменив улыбку на очень дружелюбный оскал, поинтересовался арн, одновременно адресуя ректору вопросительный взгляд.

– О да. Мне бы хотелось, чтобы вместо того, чтобы сбивать с пути истинного моего мага, вы ответили на несколько моих вопросов под воздействием пары-тройки зелий, – прорычал барон.

– Ректор? – На этот раз Т’мор не ограничился одним взглядом.

– Только с вашего позволения, господин Т’мор, – усмехнулся тот. Кажется, бранианец действительно сильно достал Ламова, судя по тому, с каким предвкушением он поглядывает на разворачивающееся в кабинете действо.

– Барон, вам не кажется, что вы не в меру обнаглели? – спокойным тоном, которому позавидовал бы и эр Ллонер, осведомился арн. – Мало того что вы вот уже две декады не даете мне спокойно работать, осмеливаетесь меня в чем-то подозревать, так теперь вы дошли до того, что принялись требовать моего допроса, да еще и с помощью опасных для здоровья зелий… Вы идиот или самоубийца, барон?

– Ах ты, выкидыш Бездны! – проревел Таро, хватаясь за эфес меча. – Да я выпотрошу тебя! В Круг, немедленно!

– Точно самоубийца. – С деланым сожалением покачал головой Т’мор, рассматривая барона с каким-то детским удивлением в глазах. – Ну да ладно. Как вызванная сторона, я выбираю оружие, так ведь?

Дождавшись кивка от Ламова и Римина, арн поднялся с кресла и вдруг резко подался вперед, заставив барона отшатнуться.

– Через пять минут на Часовой площади. Без магии. Железо у каждого свое, смертник. – Т’мор шагнул в сторону и, кивнув ректору, повернулся к магу барона. – Мастер Римин, не сочтите за труд, проследите, чтобы это не забыло своих верных телохранителей. А то, боюсь, наш бой будет напоминать избиение младенца.

– Гаст, ты идиот. – Это было последнее, что услышал арн, выходя из кабинета, до того как за ним захлопнулась дверь.

Интересно все же, как ваганты и жители городка умудряются столь быстро узнавать о таких вещах, без всяких объявлений, а? Т’мор хмуро оглядел площадь перед зданием университета, по краям которой уже начали собираться небольшие кучки чего-то выжидающих людей, и вздохнул. Ну а что? Хотел дуэли? Вот и получил…

– Я вобью тебя в землю по уши и волью зелья в глотку, темный, – прошипел барон, обнажая меч, едва они оказались в круге. Глянув на замерших в отдалении телохранителей бранианца, арн только покачал головой.

– Трижды идиот, – констатировал Т’мор, вынимая Старшего и лениво отмахиваясь от атаки бросившегося на него барона. – Первый раз, потому что не слушал добрых советов своего мага.

Снова звякнула сталь, арн чуть развернул корпус и ударил Старшим плашмя по вооруженной руке противника, медленно скользнувшей вдоль его живота. Барон охнул, но меч из рук не выпустил и попытался уйти от ожидаемой им контратаки подобным же разворотом. Вот только вместо выпада арн, опять плашмя, приложил его Старшим по филею, да так, что бранианец резко прыгнул вперед.

– Второй раз, – сопровождая лягушачий прыжок противника легким наклоном головы, проговорил Т’мор, – потому что забыл, что я маг Разума и на меня не действуют подобные зелья.

Услышав хохотки в окружившей их толпе, барон взвыл от прилюдного унижения и ломанулся на Т’мора, размахивая мечом, словно дубиной. За что немедленно схлопотал легкий подзатыльник кончиком меча от мгновенно скользнувшего в сторону арна, снова плашмя, естественно. Но стоило бранианцу дернуться, как…

– Тц-ц-ц, – поцокал языком Т’мор, удерживая Старшего у кадыка своего визави, и почти прошептал на ухо замершему на месте, побледневшему и опустившему руки барону: – И третий раз, потому что не послушал доброго совета и вышел в круг без телохранителей… Это против мастера меча-то! Идиотизм, согласись?

– Сдохни, тварь, – вдруг прохрипел Гаст Таро, роняя под ноги сломанный костяной кругляш.