|
Ей пришлось научиться огромному количеству вещей, нужно было перестать бояться, ведь это ребёнок, и в первые дни она сама не знала, как подойти к дочке, чтобы не навредить или чего-нибудь не перепутать. Она отвлеклась на ребёнка, и не сразу, но поняла, что они с Серёжкой ссориться почти перестали. Вот только радости от этого никакой, раз они были заняты каждый своими делами. Он появлялся также вечерами, ужинал, с Викой занимался, а когда она засыпала, садился за учебники. А Настя, слишком уставшая за день, проведённый за домашними заботами, ничего ему не говорила. Даже радовалась, что не нужно тратить силы и время покоя на выяснение отношений. К тому же, она куда больше времени проводила с его родителями и бабушкой, чем с ним. Те говорили ей, что нужно подождать, что нужно дать ему время. Вот закончит он институт и всё изменится. У них же ребёнок, а Вику Серёжа просто обожает.
Настя и не спорила, обожает. Ждать ей надоело года через полтора. Вике исполнилось два года, Серёжка институт закончил, поступил в аспирантуру, как и намеревался и даже собрался за кандидатскую сесть. Всё это происходило в их комнате, за закрытой дверью, за его письменным столом, втиснутым между детской кроваткой и окном, а Настя словно со стороны за всем этим наблюдала. Она занималась домашними делами, ребёнком, а её муж в это время своё будущее строил. И только рассказывал ей о своих достижениях. Иногда. Когда их разговоры превратились в редкое удовольствие, и всё общение свелось к постели, Настя поняла, что Маркелов ей изменяет. Это было настолько удивительное открытие, что даже не расстроило. Да и из-за чего было расстраиваться? Любви между ними не было, в предательстве Настя обвинить его не могла, но это открытие всё равно её с ног сбило в первую секунду. Даже расследование небольшое провела, но лишь подтвердила свои подозрения. Бывшая Серёжкина однокурсница, Настя помнила её, он их знакомил как-то, правда, на их свадьбе её не было. Позже выяснилось, что они встречались до того, как он на лето уехал и Настю так неожиданно встретил. А теперь вот прошлое дало о себе знать. Они вместе поступили в аспирантуру, поговорили о прошлом и будущем, обнаружили много общего, Маркелов ей на жизнь пожаловался. Настя почему-то была уверена, что жаловался. — Она тебя пожалела? — поинтересовалась она. — Бедный ты наш, несчастный. Окрутила я тебя, да? — Насть, ты говоришь ерунду! — Ну, конечно, ерунду! Но ты наверняка ей жаловался! — Я никому не жаловался! — А мне всё равно. — Она шипела на него и укачивала на руках хныкающую Вику. Дочка ворочалась, засыпать не хотела, и нервничала, чувствуя, что родители ругаются. — Мне вообще — всё равно. Я тебя не держу. Куда мне? У вас с Дашей так много общего, а я кто такая? Маркелов не ответил, но выразительно насупился, за стол сел и придвинул к себе толстенную книгу. Взглядом в текст уткнулся, а Настя поняла, что ещё чуть-чуть и она чем-нибудь тяжёлым его по голове огреет. Она уже ненавидела его учёбу, учебники, записи, разговоры об институте и аспирантуре. — Она ведь лучше меня, во всём! — Лучше. — Он всё же развернулся на стуле и наградил Настю убийственным взглядом. — Она, по крайней мере, не пилит меня постоянно, и не обвиняет чёрт знает в чём! — Да? Это может потому, что ей не приходится ждать тебя днями напролёт и ребёнком заниматься? Она с тобой о высоком говорит! А у меня, извини, чисто меркантильный интерес! — Вот именно. Он отвернулся, а Настя остановилась посреди комнаты, устремив в затылок мужа нетерпимый взгляд. — Посмотрите на него! Он обиделся! Можно подумать, это я налево хожу, пока ты дома меня ждёшь. — Настя… Она перевела дыхание. — Давай разведёмся, — предложила она. |
