Со всех сторон сбегались люди – неясные фигуры в облаке поднятой пыли. Слышались вопли, крики о помощи. Взревела сирена аварийного оповещения. У противоположной стены Кейси заметила Дуга Доэрти, который скорбно качал головой.

Ричман бросил взгляд через плечо и выдернул длинную щепку, вонзившуюся ему в куртку на спине.

– Ну и дела. – Он снял куртку и осмотрел прореху, просунув в нее палец.

– Это было предупреждение, – объяснила Кейси. – Заодно они испортили стапель. Теперь его придется распаковать и отправить в ремонт. Это означает задержку на несколько недель.

Цеховые инспекторы в белых рубашках и галстуках подбежали к толпе, окружившей рухнувший контейнер.

– Что будет теперь? – спросил Ричман.

– Запишут имена и накажут виновных, – ответила Кейси. – Но толку от этого… Завтра повторится то же самое. Саботаж ничем не остановить.

– Это была угроза? – спросил Ричман, натягивая куртку.

– Угроза всем, кто ведет расследование, – подтвердила Кейси. – Откровенное предупреждение: берегите головы и почаще оглядывайтесь по сторонам. Как только кто‑нибудь из нас появится в цеху, начнут падать гаечные ключи и происходить самые разные неприятности. Отныне нам нужно соблюдать осторожность.

От толпы отделились двое рабочих и зашагали к Кейси. Один из них, приземистый и грузный, был одет в джинсы и красную клетчатую рубаху. Второй, повыше, носил бейсбольную каскетку. Рабочий в красной рубахе держал в руках стальную подпорку для электродрели, помахивая ей словно дубиной.

– Э‑ээ… Кейси… – пробормотал Ричман.

– Я вижу. – Кейси не собиралась выказывать страх перед цеховыми головорезами.

Мужчины продолжали мерно шагать. Внезапно перед ними возник инспектор с блокнотом. Он потребовал предъявить нагрудные знаки. Мужчины остановились поговорить с ним, продолжая сверлить Кейси взглядами поверх его головы.

– Они ничего нам не сделают, – сказала Кейси. – Через час их и след простынет. – Она вернулась к лесам и подняла с пола свой портфель. – Идем, – велела она Ричману. – Мы опаздываем.

Здание номер 64. Совещание ГРП 7:00 утра

Присутствующие со скрежетом придвинули кресла к столу.

– Давайте начинать, – сказал Мардер. – Профсоюзы начали акцию протеста с целью воспрепятствовать расследованию. Не дайте им себя запугать. Пункт первый: погодные условия.

Секретарь раздала присутствующим копии отчета диспетчерской службы лос‑анджелесского аэропорта, отпечатанного на бланке с надписью «Федеральная администрация воздушных перевозок/Отчет об авиапроисшествии».

Кейси прочла:

«Погодные условия в районе происшествия во время его возникновения:

Боинг‑747/R рейс JAL054 следовал тем же курсом, что ТР545, тремястами метрами выше и опережая его на 15 минут. Сообщений о турбулентности с борта JAL054 не поступало».

«Сообщение, предшествовавшее инциденту:

Боинг‑747/R рейс UAL829 сообщил о незначительной тряске в точке с координатами 40°00 сев. ш. и 165°00 зап. д. на высоте 10 500 метров. Это произошло в 120 милях к северу от ТР545 за 14 минут до его появления. Других сообщений о турбулентности с борта UAL829 не поступало».

«Первое сообщение после возникновения инцидента:

AAL722 сообщил о продолжительной тряске в точке с координатами 39°00 сев, ш, и 170°00 зап, д, на высоте 10 500 метров. AAL722 следовал курсом ТР545, отставая на 29 минут. Сообщений о турбулентности с борта AAL722 не поступало».