Александр Михайловский, Александр Харников. Крымский изломКрымский излом – 1
Нигде и никогда, вне времени и пространства.
ГОЛОС звучал, перекатываясь в головах людей громовыми волнами. - Службе Обеспечения Эксперимента приступить к созданию темпоральной матрицы! - Докладывает Служба Обеспечения Эксперимента, сканирующая линза создана, процесс обнаружения, и локализации объектов запущен. – после длящейся вечность паузы, заполненной стуком метронома ГОЛОС продолжил, – Обнаружено и локализовано шестнадцать надводных и два подводных объекта, объекты в воздухе отсутствуют. Приступаю к процессу сканирования. Десять... двадцать... пятьдесят... восемьдесят... сто... Сканирование завершено, матрица сформирована. - Службе Обеспечения Эксперимента приступить к трассировке темпоральных узлов-реципиентов. - Докладывает Служба Обеспечения Эксперимента, трассировка темпоральных узлов инициирована. Первый доступный узел-реципиент – 4 января 1942 года от рождества Христова, координаты сорок четыре дробь тридцать один в Гринвичской системе координат. Второй доступный узел-реципиент – 3 марта 1917 года, координаты пятьдесят девять дробь двадцать один, имеется критическое предупреждение первого уровня об опасно низком соотношении силы матрицы и сопротивления среды. Третий доступный узел-реципиент – 5 июня 1877 года, координаты тридцать девять дробь двадцать пять. Четвёртый доступный узел-реципиент – 4 ноября 1854 года, координаты сорок два дробь тридцать... Остальные энергетически доступные темпоральные узлы-реципиенты заблокированы логическими запретами первого и второго уровней. - Выявленные темпоральные узлы-реципиенты санкционированы, Службе Обеспечения Эксперимента приступить к процессу копирования матрицы. - Служба Обеспечения Эксперимента к процессу копирования матрицы приступила. Первая копия – готово, копирование успешно... Потом ГОЛОС хихикнул и в манере хорошо вышколенной стюардессы продолжил: – Товарищи, наш рейс прибыл в 1942 год, за бортом 4 января означенного года по григорианскому календарю, двести километров юго-западнее Севастополя. Командир корабля и экипаж прощаются с вами и просят сохранять спокойствие и мужество. О своих семьях не беспокойтесь, о них позаботятся ваши Оригиналы. ГОЛОС посуровел. – Делайте что должно и да свершится что суждено! Привет Алоизычу. Аминь!
Часть 1. Заря над Евпаторией
Узел первый. День Д. 4 января 1942 года, Чёрное море, 200 километров юго-западнее Севастополя.
День уже склонялся к вечеру, Хеншель-126, он же "Костыль", он же "Мотылек", прикомандированный к третьей группе семьдесят седьмой штурмовой эскадры, базировавшейся на аэродроме Саки, совершал свой последний за этот день разведывательный полёт. Через полтора часа сядет солнце и наступит долгая зимняя ночь. Высота полторы тысячи метров, наблюдатель до рези в глазах вглядывается в горизонт в поисках русских кораблей. Примерно месяц назад комиссары на двух катерах совершили хулиганский набег на Евпаторию, освободили из лагеря своих, разгромили полицейское управление и взяли пленных. Поэтому внимание и ещё раз внимание, в любой момент может повториться нечто подобное и в куда больших масштабах. Вот расслабились камрады на Керченском полуострове и пожалуйте, десять дней назад большевики высадили свои дикие орды и теперь продвигаются вперёд, грозя уничтожить на своём пути все живое. Внезапно самолёт ощутимо тряхнуло, будто под ним разорвался зенитный снаряд, но не было слышно грохота взрыва, не пробарабанили по обшивке осколки. Наблюдатель машинально бросил взгляд вниз и от удивления оледенел, прямо под ними на поверхности моря быстро расползалось облако грязно-желтого тумана. Наблюдатель по внутренней связи вызвал пилота. |
