|
Объединённая эскадра идёт вперёд, невзирая на шквалистый ветер и пятибалльную волну. Чёрное море опять решило побуянить. Обычно я не решился бы на такую авантюру, как ночной поход в плохую погоду к вражескому берегу. Но! На "Москве" одних радаров больше десяти штук. Общего, обнаружения, навигационные, ПВО, радиоэлектронной борьбы, систем наведения ГК... систем наведения ствольной артиллерии, систем наведения МЗА... Под водой стоит мощнейший гидроакустический комплекс, от которого не укроется ни одна подлодка. Он также помогает команде обнаруживать мины заграждения и подводные банки и скалы. Любой командир БЧ-1 с корабля из нашего времени на месте капитана 2-го ранга Афанасьева давно бы превратился в нервное задёрганное существо. А тут работает инерциальная система навигации, радары видят всё, что делается над водой, а ГАК – всё, что под водой. Так воевать можно.
- Товарищ адмирал, – повернулся ко мне вахтенный командир, – докладывает "Витязь": цель номер один уничтожена. Корректируемые объёмно-детонирующие бомбы поразили как сами орудия, так и радарно-дальномерный пост. Есть подтверждение от наших систем РЭБ, радар цели прекратил свою работу. Я посмотрел на стоящих рядом контр-адмирала Ларионова и капитана 1-го ранга Остапенко. – Ну, что же, товарищи, к операции "Бора" приступить! Передать на все корабли – увеличить ход до двадцати пяти узлов и действовать по плану. Виктор Сергеевич, – обратился я к адмиралу Ларионову, – что там у нас с минными полями? Адмирал указал на прикреплённую магнитиками к стене рубки карту, куда нанесены все данные, полученные в результате разведки района. – Подводная лодка "Алроса" находилась на позиции в виду Констанцы в течении пяти дней. В результате гидроакустического сканирования моря удалось получить более-менее достоверную карту минных полей. Правда, после шторма часть мин может быть сорвана с якоря и свободно болтаться на поверхности, но операторам скорострельных установок АК-630 отдан приказ расстреливать все плавающие предметы соответствующих размеров. - Хорошо, – я надавил на глаза, снимая усталость. – Когда будем на рубеже открытия огня? Капитан 2-го ранга Афанасьев сверился со своими расчётами. – Если сохранится заданная скорость движения, примерно через час пятнадцать, товарищ адмирал. Плюс-минус две минуты. До рассвета как раз успеем потопить румынские эсминцы и подавить береговую оборону. - Вы уверены, что эти эсминцы там? – повернулся я к нему. - Так точно товарищ адмирал, – ответил мне капитан 2-го ранга Афанасьев. – "Витязь" подтверждает, что эсминцы находятся на внешнем рейде. - Ну, значит, сегодня мы оставим Антонеску без флота, – рассмеялся контр-адмирал Ларионов. Потом пожевал губу, и добавил: – передайте на "Сметливый" и "Мудрый", чтобы не возились. Пусть засадят в них по одному "Урану". Этого добра на "Колхиде" ещё достаточно. Заодно и проверим их действие по реальной цели.
11 января 1942 года, 04:07. Чёрное море, 34 мили на траверзе Констанцы. ГКП РК "Москва". Адмирал Кузнецов Николай Герасимович
- Товарищ адмирал, – доложил вахтенный, – "Юпитер" начинает операцию "Аллегро". Просит поднять в воздух вертолёт для ретрансляции, к пуску в первом эшелоне готово двенадцать ракет. Первая ракета с беспилотником, остальные боевые. Второй удар уже по зрячему. Я помнил, что операция "Аллегро" – это удар дальнобойными эресами по нефтяным промыслам в Плоешти. Честно говоря, я очень слабо представлял себе возможности этого оружия. Тогда слабо представлял. Ну что смогут сделать двенадцать или даже двадцать четыре эрэса с кучей мелких нефтяных вышек, которыми буквально усеяны все холмы под Плоешти? Вот только действительность превзошла все мои ожидания. |
