Выдержке майора, или кто он там на самом деле, можно позавидовать. Другой бы на его месте схватил бы Вианта за грудки и принялся бы немилосердно трясти от нетерпения. Однако на лице куратора не дрожит ни один мускул, как будто судьба «Синей канарейки», секретного проекта, и его карьера на балансируют на очень тонкой жёрдочке. Виант нахмурился, не стоит идти на поводу у Николая Павловича.

— Скажите, что со мной?

На лице куратора отразилось непонимание.

— Какое мое физическое состояние? — тут же уточнил Виант.

Николай Павлович недовольно сжал губы. Куратора, вполне естественно, волнует, что именно находится внутри адской машины инопланетян, а не здоровье подопытной мыши.

— По словам Ганова, нашего штанного врача, ты находишься в удовлетворительном физическом состоянии, — Николай Павлович всё же снизошёл до ответа. — На теле обнаружены многочисленные ушибы. Как выразился доктор Ганов, тебя славно спустили с лестница. Причём как минимум два раза за очень короткий промежуток времени. Лёгкие ожоги на обоих ногах. Что? Пробежался босиком по углям?

— Было нечто подобное, — Виант кивнул.

— Головой ты ушибся уже в «малахитовой комнате». Самое загадочное, странная рана на твоё копчике. Как выразился доктор Ганов, тебе его отдавили, причём очень аккуратно: рана идеально круглая, причём более глубокие ткани и позвонки не задеты, только кожа.

— Хвост отдавили, — усмехнулся Виант.

— Что? — Николай Павлович грозно сдвинул брови.

— Позже объясню. Вы самое главное скажите — радиация.

— А, это, — Николай Павлович неожиданно улыбнулся, — полный порядок. Мы проверили тебя: в ближайшие дни лысеть не начнёшь, мужская сила никуда от тебя не убежит.

Словно гора с плеч, Виант шумно выдохнул. Пусть подземная база была на глубине больше сорока метров, однако вторая ядерная бомба её доконала.

— Ладно, что там?

По тону чувствуется, что Николай Павлович начал терять терпение.

— Сперва освободите меня, — Виант показал глазами на ремень на левой руке.

— Буянить не будешь? А то в «малахитовой комнате» ты такое выдал.

— Когда я расскажу вам о своих приключения, вы сами поймёте, почему я боднул «малахитовую капсулу». Вам самим в жизнь не догадаться.

Николай Павлович поджал губы. Ему явно не хочется давать волю потенциально буйному пациенту, но, с другой стороны, он прекрасно понимает и другое: со свободными руками Виант будет гораздо более разговорчивым.

— Хорошо, — куратор поднялся с табуретки.

Холодные холёные пальчики Николая Павловича быстро и ловка расстегнули ремни на руках. Виант тут же самостоятельно расслабил ремень поперёк груди.

— Я пережил столько экстрима, что с лихвой хватит на три жизни, — Вант расстегнул ремни на ступнях и тут же с удовольствием размял ноги. — Мне теперь не страшно хоть с самолёта без парашюта сигануть, хоть на небоскрёб без страховки залезть.

При этих словах Инга Вейсман встрепенулась и выпрямила спину. В глазах молодой женщины вспыхнул и тут же погас дикий интерес.

— Вот так гораздо лучше, — Виант подхватил пульт управления кроватью и приподнял переднюю часть.

— В третий раз спрашиваю, что там? — в голосе Николая Павловича прорезался металл.

Обычно после подобного вопроса следует удар по морде. Виант усмехнулся. Небольшая возня с ремнями и пультом управления кроватью помогли собраться с мыслями и продумать собственную линию поведения. Иначе говоря, сперва нужно поторговаться.