Крысиный король встал и медленно потянулся каждой частью тела по очереди. Схватился руками за край трубы и подтянулся, поболтал ногами в воздухе, огляделся как следует, шумно харкнул и сплюнул мокроту в дымоход. Разжал руки и спрыгнул. Савл осторожно встал – ноги скользили. Вытер с лица грязь и сопли.

– Мы не закончили, – сказал Крысиный король, – нас вчера… прервали. Тебе кучу всего надо узнать, парень, и твой учитель перед тобой, хочешь ты того или нет. Но вообще-то нам пора валить отсюда. – Он рассмеялся мерзким лающим смехом, резанувшим слух Савла. – Они из-за тебя чуть с ума не сошли вчера ночью. Сирен не включали, наверное, спугнуть не хотели, но бегали, как в жопу укушенные. Куча констеблей, куча машин, а я все это время на них смотрел сверху. – Он снова рассмеялся. Казалось, что смех прозвучал в дюйме от уха Савла. – Да уж, отличный из меня вор. – Эту фразу он произнес особенно выразительно, как финальную реплику в пьесе.

Крысиный король подбежал к краю крыши, невероятно уверенно ступая по крутому скату. Присел и оглядел желоб. Нашел то, что искал, обернулся и жестом подозвал Савла. Савл полз вдоль гребня на четвереньках, не осмеливаясь встать на ненадежном сером шифере. Остановился прямо над Крысиным королем.

– Ну, спускайся, – оскалился тот.

Савл обеими руками уцепился за маленький бетонный выступ и медленно опустил ногу. Растянулся на крыше прямо над Королем. Руки уже не слушались его, и он не сумел разжать пальцы. Он быстро передумал и попробовал подтянуться обратно, но мышцы свело от ужаса. Он запаниковал, ощущая себя в ловушке. И тут руки не выдержали и разжались.

Долгое тошнотворное мгновение он сползал навстречу смерти, пока его не подхватили сильные руки Крысиного короля. Он схватил Савла, сдернул с крыши, перевернул и скинул на площадку пожарной лестницы.

Стук падения показался Савлу приглушенным. Сверху скалился Крысиный король. Сам он висел, держась за край крыши левой рукой, а правую вытянул над лестницей. На глазах у Савла он отпустил руку и легко спрыгнул на площадку. Тяжелые ботинки коснулись стальной решетки без единого звука.

Сердце у Савла заходилось от страха, но небрежность, с которой Король с ним обходился, бесила.

– Я тебе что, мать твою, мешок с картошкой? – прошипел он, пытаясь казаться храбрым.

Крысиный король ухмыльнулся.

– Ты даже не знаешь, куда идти, чмо мелкое. Пока в твоей башке ничего не отложится, чмом ты и будешь.

Они спускались в переулок, минуя дверь за дверью.

Быстро светлело. Крысиный король и Савл шли по темным улицам. Испуганный и встревоженный Савл все время боялся, что его спутник решит выкинуть что-то вроде того, что сделал прошлой ночью, и шугался водосточных труб и гаражей, по которым можно было бы залезть повыше. Но они оставались на земле. Крысиный король вел Савла по пустым стройкам и парковкам, по узким улицам, поначалу казавшимся тупиками. Путь выбирал Король, руководствуясь непонятным Савлу инстинктом. Навстречу им никто не попался.

Темнота уходила. Дневной свет, бледный и анемичный, к семи утра окончательно одолел ночь.

Савл прислонился спиной к стене. Крысиный король стоял у поворота, между стенками по обе стороны узкого переулка, вытянув правую руку. Слабо подсвеченный утренним светом, он походил на персонажа из нуарного фильма.

– Умираю от голода, – сказал Савл.

– И я, сынок. Давно уже.

Крысиный король выглянул из переулка и посмотрел на одинаковые домики из красного кирпича. На каждой крыше дыбился керамический дракон, потрескавшийся и покоцанный плод чьей-то фантазии. Кислотные дожди наполовину стерли драконьи морды.

Этим утром город, казалось, состоял только из трущоб.