– Вовсе нет, просто интересно… Катрин считает, что все мужики – грязные скоты. Но при этом меня любит. Совсем немножко! – Он сблизил два пальца, показывая, как мало Катрин его любит.

– Ты мог бы найти девчонку покрасивей, – ответила она с долей яда в голосе. – Которая бы любила тебя побольше.

– Да ты же не согласишься?

– Нет, конечно.

– А ты замужем? В Восточной Европе рано женятся.

– Нет у меня никого. – Она отвернулась. – И вообще – какое тебе дело? Я вовсе не собираюсь отвечать на такие вопросы. Сделаешь свои пять снимков, и гуд-бай! Я устала. Мне завтра на работу.

– Ты просто будешь изображать куклу Барби и хлопать ресницами! – воскликнул он. – Никакого труда!

– –Ты так себе представляешь работу модели? – вскинулась она. – Да что ты знаешь об этом?

– А ты?

Ответить было нечего, она и так уже испугалась, что сказала слишком много. Поэтому она замкнулась и молчала до самого конца поездки.

Квартира была старая, грязная, заваленная старым барахлом и книгами… Она вся состояла из двух огромных комнат, ванной и маленькой кухни, откуда пахло свежесваренным кофе. Олеся сперва осмотрелась в ней, потом уселась на диван, сбросила туфли и поджала под себя усталые ноги. Катрин хлопотала в другом конце комнаты, устанавливая освещение, то и дело пробовала его, оставалась недовольна и снова возилась с проводами и лампами. Анн принес Олесе чашку кофе, уселся рядом, закурил и тихо спросил:

– У тебя, надеюсь, нет комплексов?

– Чего нет?

– Раздеваться не боишься?

– Нет, – равнодушно ответила она. – А что, ты хочешь, чтобы я была голой?

– Нет, но мои модели…

– Слушай. – Она вдруг оживилась. – А кто тебе их шьет?

– Я сам, – гордо сказал он; – Мне никто не помогает, я все делаю сам!

– С ума сойти… Я теперь понимаю, почему твой папаша закрыл тебе счет… Ему это не нравилось?

– А кому понравится мальчик с иголкой в руке? – комично ухмыльнулся он. – Он считает, что от портного один шаг до гомика. Болван!

– Старый дурак, не понимает, сколько Анн может заработать на своих идеях! – громко откликнулась Катрин из другого конца комнаты. – Он добьется того, что Анн вообще перестанет туда ходить…

Пока ему приходится, потому что он не умеет стирать.

– Что не умеет? – не расслышала Олеся.

– Мамаша отдает мои грязные вещи в стирку, – пояснил Анн. – Тайком от отца. Он хотел, чтобы мне совсем никто не помогал.

– А почему Катрин тебе не постирает? – тихонько спросила Олеся.

– Она же работает, – так же тихо ответил он. – Знаешь, тебе пора примерить платье. Я его сшил на ту самую девчонку, которая не могла работать, а фигуры у вас одинаковые.

– После шлюхи не надену! – рассердилась она. – Ты с ума сошел?!

– СПИД таким путем не передается, – снова прокричала Катрин. – А сифилис и прочие дела давно выветрились, если вообще там были. Она была больна ангиной.

– Все равно…

– Да брось ты! – Анн сорвался с места," исчез в соседней комнате, потом позвал туда Олесю. Та пошла только из любопытства. И охнула, когда увидела то, что гордо держал в руках Анн.