– Но как же так, – разочарованно потянула мадам Ромена и обвела рукой заполненные ряды для зрителей. – Почему же собралось столько народу?

Я пожала плечами.

– Полагаю, они тоже попались на закинутую кем‑то из газетчиков утку. И если мне еще имеет смысл посещать заседания, просто в силу профессиональных обязанностей, то вам, мне кажется, совершенно незачем тут находиться. Лучше музей посетите.

– В музее мы уже были, – огорчил меня мсье Пуррье. – А вот находиться на подобных мероприятиях еще не приходилось. Новый опыт…

Я собралась было продолжить уговоры, но тут в дверях, ведущих на балкон, появился распорядитель и провозгласил:

– Уважаемые зрители! Заседание начинается. Убедительно прошу всех занять свои места и соблюдать тишину. Нарушители удаляются без предупреждения. – Чуть поклонившись, он сделал два шага назад и, оказавшись в коридоре, закрыл за собой створки двери.

– Айлия, садитесь, – любезно указал мсье Пуррье на свободное кресло по левую руку от себя.

Поняв, что спорить дальше бессмысленно, я сдалась, заняла предложенное место и взглянула вниз. Оказывается, пока я беседовала с супругами Пуррье, парламентарии заполнили зал практически до отказа. По меньшей мере сомнений в кворуме не испытывал никто из сидящих в помещении. Как вверху, так и внизу.

Тщательно осмотрев амфитеатр, я обнаружила всех заинтересованных лиц: главный герой дня, мсье Ариан Поньолла вместе со своими соратниками занимал переднюю правую часть кресел. Лицо руководителя клана магов не выражало совершенно ничего, лишь губы время от времени сжимались в тонкую ниточку. Еще бы – получи проекторы сегодня одобрение, и мсье Поньолла быстро станет одним из самых богатых людей страны. Я была почти стопроцентно уверена, что минимум половину хлынувшего в партию денежного потока за право использования патента он отведет себе в карманы. И не то чтобы сильно незаслуженно.

В самом центре зала, как и следовало ожидать, с комфортом расположились хм… люди. Просто люди. Точнее, если судить по мсье Роху, снисходительно взиравшему на окружающих, не совсем просто. Предводитель партии выглядел таким вальяжным и уверенным в себе, что я на секунду засомневалась, а Ральф ли это. Неужели юноша не испытывает ни малейшей нервозности перед первым серьезным выступлением в роли мсье Роха? И последним, кстати. Только я до сих пор не уверена, догадывается ли Ральф об этом факте.

Самый красивый лидер трех противоборствующих партий восседал у левой стены с максимально отсутствующим видом. Любому стороннему наблюдателю показалось бы, что вопросы управления страной – это последнее, что интересует мсье Нье. Просто он случайно зашел вместе со всеми в зал, и теперь воспитание не позволяет ему пробираться к выходу, и не остается ничего иного, как терпеливо ждать конца представления. Весьма скучного представления. Но, несмотря на откровенно не располагающее к себе выражение лица полуэльфа, я невольно засмотрелась на него. Отрицать глупо – мсье Нье был красив. На мой вкус, просто ошеломляюще красив. И газетные изображения не передавали даже десятой доли этой красоты. Природной, завораживающей.

Не знаю, сколько еще времени я бы рассматривала тонкие черты полуэльфа, но шум, раздавшийся сзади, привлек мое внимание. Двери, ведущие на зрительский балкон, приоткрылись, и в образовавшуюся щелку пыталась протиснуться мадам Рох, ругающаяся с распорядителем. Тот очень старался, но Наварра оказалась настойчивее и наглее, а применять к женщине физическую силу распорядитель не решился, так что супруга Ральфа Пуррье проникла на балкон, уверенным шагом подошла к переднему ряду и обратилась к одной из сидящих женщин:

– Уступи мне место.

Та, бросив лишь один взгляд на Наварру, покорно поднялась и скользнула к свободным креслам в четвертом раду.