– И по‑твоему, человек, поступивший столь разумно, не оставил ни друзьям, ни родителям возможности с ним связаться, отправившись в простой отпуск?

Спустив оцелота с коленей на валун, я, красуясь перед своим требовательным учителем, взлетела в воздух, описала над полянкой плавную дугу и мягко приземлилась на краю обрыва, прямо над несущейся по узкому руслу Каппой. Сразу после излучины бурный горный поток, словно по волшебству, превратится в степенно катящую свои воды судоходную реку, но под обиталищем Зенедина подросшие за лето выдры весело плескались в бурунах. Поболтав ногами в воздухе, я неожиданно поинтересовалась:

– Скажите, а Каппа сама по себе в районе столицы остепеняется или ей помогли при помощи нескольких заклинаний?

– Да, без магии там не обошлось, – буркнул дракон, – но какое это имеет отношение к обсуждаемому нами вопросу?

Вот так всегда. Я тоскливо вздохнула.

– Тогда могу предложить вам на выбор два варианта. В первом Ральф оставил кому‑то свои новые координаты, но они по непонятной пока причине безвозвратно утратились, или же молодой мсье Пуррье сам пожелал скрыться в неизвестном направлении. Какой вам больше нравится?

– Ты явно делаешь успехи, – одобрительно махнул лапой оборотень. – Что же до предложенного тобой выбора, то очевидно, что гораздо более перспективным для нас является второй вариант, поскольку в первом Ральф уже давно покоится на дне реки или в глубокой яме. И хорошо, если хищные звери еще не растащили его белые, подчистую обглоданные кости по всему лесу.

– Хватит рассказывать всякие страсти, – поморщилась я. – Тем более на ночь. И как же вы предлагаете искать добровольно скрывшегося и тщательно заметшего за собой следы человека?

– Стандартно. Найти причины, побудившие его так поступить. – Высказав очередную указующую мысль, Зенедин некоторое время помолчал, но, поняв, что я выступать не собираюсь, задумчиво выпустил пару неровных колечек дыма, медленно растаявших в начинающем темнеть небе, и продолжил: – Пойми, в жизни так не бывает. Люди не срываются с насиженного, нагретого собственным телом места в никуда и ни с чего. Всегда есть причина, вынудившая объект поменять привычный уклад жизни, и нам просто надо ее отыскать.

– Но как? – несколько растерянно переспросила я. – С самыми близкими Ральфу людьми я уже поговорила, и ничего полезного выяснить не удалось.

– И ты сразу сдаешься? Лапки кверху и глазами хлоп‑хлоп, – недовольно фыркнул собеседник. – Знаешь главное качество успешного человека?

– Вера в собственные силы? – рискнула предположить я.

– Это, безусловно, очень важный момент, – согласился оборотень, – но значительно более важным является способность изобретать самые разнообразные способы добиться желаемого, и, когда не помогает первое, пятое, десятое, не падать духом, а немного поразмыслить и придумать одиннадцатый вариант.

Я громко фыркнула и закашлялась, стараясь замаскировать еле сдерживаемый смех. Не удалось. Недовольно на меня взглянув, оборотень поинтересовался:

– Сделай одолжение, поясни, что именно тебя так рассмешило.

С неохотой я заговорила:

– Вообразите картину: сочинил какой‑нибудь талантливый волшебник новое заклинание. Прошептал его себе под нос, руками в нужном порядке взмахнул, замер в напряженном ожидании и… ничего. Ну, он, пожав плечами, проделал эти манипуляции второй раз, пятый, десятый – все с аналогичным эффектом. И что, вы всерьез предлагаете ему попробовать в одиннадцатый раз или все же, что более разумно, честно признать свою неудачу?

Оставаясь на удивление спокойным, дракон повернулся к пристроившемуся у входа в пещеру оцелоту:

– Фарь, как ты думаешь, она это серьезно или издевается?

Мой оцелот повел себя на удивление разумно, шмыгнув вместо ответа в кусты неподалеку, и Зенедину не оставалось ничего иного, как вернуть свое внимание к моей скромной персоне.