Достаточно серьёзная персона, состоятельная семья, сильная должность в молодые годы, популярные в сети фотографии определённого толка.

Хьюга-младшая, признала про себя Вада, тоже вполне известна, только популярность свою не монетизирует. Впрочем, оно понятно — ей-то зачем.

Вторую девицу, плотно сбитую, но где-то по-своему привлекательную, инфлюенсер навскидку не припоминала. Видимо, даже в сети не сталкивалась, фамилия тоже ни о чём не говорила.

— Шли мимо, тренировка через час, — пожала плечами как раз вторая. — В окне видим — ты тут сидишь. Ты же не против, Такидзиро-кун? Всё равно потом вместе идти.

— Даже не знаю, что сказать, — резко озадачился заказчик, пытаясь выпутаться из неловкого положения. — Я вам искренне рад, но мы говорили о делах. Пытаюсь сообразить, как продолжать разговор в вашем присутствии.

— При мне можешь не стесняться, — пожала плечами Хьюга, устраиваясь за столом поудобнее.

* * *

— Сэмпай, вы просили докладывать, если…

— Что-то случилось? — перебил Миёси Мая, поскольку звонили из негласного сопровождения дочери.

Та резкость, с которой Моэко начала худеть, с одной стороны радовала — у ребёнка наметился хоть какой-то результат. Долгожданный, наконец-то.

С другой же, в молодости тогдашнему спортсмену самому приходилось гонять по семь кило за три дня, потому он не понаслышке знал, что для этого требуется (в отличие от него, дочь останавливаться на первой семёрке не собиралась и была нацелена минимум ещё на столько же).

Оябун, поддерживая её, не подавал виду, что на самом деле беспокоится: ну не может молодая девушка так себя истязать без причины.

А причина пока не находилась, по крайней мере, в обозримом радиусе с его точки зрения.

— А? Нет, Миёси-сама, не волнуйтесь, всё в порядке! Доклад: ваша дочь опять не одна в том самом итальянском заведении.

— С кем?

— Хьюга-сан, которая подруга, Хину. Тот хафу — он тренирует Моэко-сан и группу других, м-м-м, в будущем изящных девушек. Фотографии их занятий были в профиле Хьюга-сан, я вам показывал.

Мая скупо ухмыльнулся: подчинённый хотел сказать по инерции что-то насчёт лишнего веса, но вовремя включил мозги и на ходу перестроился.

— Четвёртый человек — Вада Вака, вот линк на профиль, — продолжил сопровождающий, этого босс уже не ждал. — Я подписан на неё и регулярно читаю, потому узнал в реале.

Мая озадачился и пошёл по ссылкам в социальных сетях. Через четверть минуты он спросил:

— А пятого с ними никого нет?

Картинка не складывалась. Эта Вада, если опустить пол и возраст — средней руки блогер-инфлюенсер, ее предварительное личное знакомство с присутствующими исключается (никого из троицы в друзьях её профилей нет. Значит, деловое общение).

Хьюга-младшая инициатором встречи быть не могла: в её распоряжении для начала — целое пиар управление Йокогамы. Тот, кто ездит на последнем лексусе в премиальной комплектации, за руль семейного таункара баклажанового цвета не сядет по определению. Ещё и с решёткой металлического багажника на крыше.

Примерно по этим же причинам отпадала и родная дочь. Во-первых, у Семьи есть свои штатные каналы коммуникаций этого рода, прикормленные и верные; во-вторых, с борёкудан напрямую разговаривать бы не стала сама Вада — специфика её акка и личного бренда (такие вещи Мая с высоты прожитых лет считывал влёт).

Попутно: с высокой степенью вероятности можно предположить, что блогер Вака не знает, кто сейчас перед ней сидит в образе плотно сбитой девицы. Татуировок, насколько знал отец, у ребёнка не было (по крайней, на пристойных открытых частях тела не было точно), а на лбу принадлежность к хатикю-сан не написана.