— Перед тем, как я приму ваши заявления, Харуми-сан, спрошу повторно: вы уверены в своих действиях? — старший патруля справился с секундным замешательством и смотрел на оппонента ну очень хмуро.

— Могут ведь и последствия возникнуть, — вроде как нейтрально, с учётом видеофиксации, поддакнул младший сотрудник. — Особенно с оглядкой на деликатные виды занятий маленького человека.

Теперь уже откровенно угрожают. Интересно, что ж тут происходит, оябун опять прав: подобный замес в центре города — явно что-то нетривиальное.

— Меня зовут Харуми Дэнда, — борёкудан медленно оглядел теперь уж точно противников, старательно запомнил все лица и принялся чеканить слова. — Да, я — сятэй Эдогава-кай. Я не самый большой человек, здесь вы правы, но я очень хорошо знаю, как правильно шагать по жизни с поднятой головой. И нести честь родной организации, которая доверяет большую ответственность маленькому человеку! Такому, как вы и я, — припечатал он. — Хотя организации у нас разные.

— Ты сейчас вмешиваешься не в своё дело. — Лжесвидетель из микроавтобуса допустил следующий промах — вмешался в разговор патруля и не был патрульными одёрнут.

Копитесь, монетки, в копилочке, ухмыльнулся Дэнда в ответ. Чтобы замять скандал с видеофиксацией такого разговора, сил уйдёт немало, будьте вы хоть с самого верха кабинета министров.

— Ты. Сейчас. Вмешиваешься. Не. В. Свой. Разговор. — Притворяюшийся коллегой, тип даже повторил по слогам. — Возьми свои слова обратно и продолжай идти своей дорогой. Это — лучшее что ты можешь сделать.

Неужели государство? Полицейские молчат, значит, приоритет не у них. Хотя со стороны кажется иначе. А кто может приказывать носящим синюю государственную форму, пусть и негласно?

То-то и оно.

Странная история. С другой стороны, абстрактные умствования никогда не были его сильной стороной. Дэнда отлично знал правило: если кто-то хочет помешать тебе пройти вперёд, значит, вперёд нужно стремиться с удвоенной силой.

— У Эдогава-кай тоже есть свой пресс-секретарь, — ровно ответил якудза. — Разумеется, ему передадут все мои слова о вас. Он, в свою очередь, сделает их достоянием общественности, я обещаю. — Уважительный поклон, к противникам такого уровня нельзя относиться брезгливо.

— Ты рискуешь слать послания вашему пресс-секретарю из крайне неудобного места.

Полицейским, похоже, терять уже было нечего — после того, как всё пошло не туда, куда они рассчитывали. Раз офицер решил настолько усугубить.

— Эдогава-кай честью не торгует. Значит, буду защищать справедливость в одиночку, — качнул подбородком сятэй.

— Больше всех надо? — очкастый «свидетель» из хонды окончательно пошёл в разнос, наплевав сразу на массу правил и скатываясь в вопиющий неформат.

Дэнда отлично отдавал себе отчёт, что в силу небольшого ума не понимает всей подоплёки происходящего. Однако по ходу разговора он, кроме прочего, тщательно наблюдал и за реакцией Неприкасаемого: тот прямо сейчас жестом дал понять, что борёкудан всё делает правильно. Ещё адепт давно забытого стиля, который так впечатлил оябуна, откровенно поклонился сятэю в знак благодарности.

— «Защищай слабых, борись с сильными», ¹ — бросил якудза очкарику. — Ты только притворяешься своим, но ты чужак. Свою задачу решаешь, может быть, и самоотверженно, но не ориентируешься в элементарном. В тюрьму такому как ты лучше не попадать, — это и был откровенный ответ уверенного в своей правоте бескомпромиссного человека на все прозвучавшие угрозы.

По глазам собеседника Дэнда понял, что тюрьма «свидетелю» не страшна.

— Мне кажется, он работает на государство, — почему-то показалось важным предупредить Неприкасаемого вслух.