Признаться, ей только сейчас пришло в голову, что нынешняя ситуация имеет несколько вариантов развития. Без подробностей.

Решетников пожал плечами:

— Что она в итоге поступит именно так, на восемь десятых было видно с самого начала.

— Точно?! — в этом месте она удивилась.

— Мне — да. Я изначально предполагал этот вариант, итог чётко уложился в мой коридор ожиданий. Разочарования нет.

— Странное ощущение. Смешанные чувства, причём целый клубок, в том числе в твой адрес. Не имею в виду мужскую ипостась! — поторопилась оговориться хозяйка кабинета.

— Внутренний конфликт, — снова пожал плечами логист. — Самый обычный, хотя и из трёх пунктов. Если умными словами.

Она вопросительно изогнула бровь и подняла подбородок.

— Да ну, — он пренебрежительно отмахнулся. — Не время для умных разговоров, ночь на дворе. Тебе будет неинтересно слушать, мне — рассказывать.

— Говори. Не надо решать за меня. Не заставляй меня напоминать, кто в этом кабинете хозяин! — Хотелось добавить «и в здании тоже», но она удержалась.

Тем более что последнее было бы где-то натяжкой.

— Ладно. Как человек ты чувствуешь себя мне обязанной, причём дважды за день. Как директор департамента ты хочешь восстановить иерархию в этой беседе — я должен быть внизу, а не по горизонтали, со всей вытекающей атрибутикой.

— Хм.

— Третье. Как женщина ты мной не заинтересована настолько, насколько… ты поняла.

— Хм ещё раз.

— Эти три пункта у тебя в голове столкнулись лбами и не двигаются с места. В итоге растёт чувство вины, которое ты, — он загнул мизинец, — стараешься не показать мне.

— Чёрт.

— И пытаешься придумать, как от него избавиться, — безымянный палец. — У тебя сейчас мозги закипят, — он потянулся, поднялся из офисного кресла и потянулся ещё раз. — Ладно. Работу на сегодня закончили, предлагаю прощаться.

— Стой! Давай куда-нибудь сходим вдвоём, без Хоноки. — Она всё же сказала это, когда он уже подходил к двери.

— Не стоит.

— Почему?! — а вот тут Ута удивилась. — Я тебя сама зову! Что ещё надо?!

— Тобой движет чувство долга, — стажёр обернулся. — Знаешь, вымотался как собака, в мозгах песок, семь десятых градиента вообще не вижу, потому сделаем так. Если скажешь, что САМА очень хочешь пойти, я соглашусь. Составлю компанию. Но если это из-за ощущения вины — извини, без меня. По взаимному согласию переносим на другой раз, хорошо?

— И снова этот твой тон, когда хочется поставить тебя на место. Очень хочется.

— Ну извините. Я честно сказал, что сейчас — выжатая тряпка. Через шесть с половиной часов начало следующего рабочего дня, а я даже из здания не вышел.

— Ты полностью прав. — Ладно, какого чёрта. — Мысли вслух: если где-то в будущем упомянуть, что Уэки Ута в час ночи звала безвестного стажёра-хафу в хороший ресторан, а он ей отказал… — она не окончила фразу, самой стало смешно. — Пожалуй, такой отказ моей репутации повредит гораздо сильнее, чем самый откровенный намёк на наш пресловутый «интимный романчик», пха-ха-ха.

— А мы никому не скажем, — Решетников серьёзно смотрел ей в глаза. — Мы сегодня сделали как минимум одно важное дело: за ограниченное время укрепили ваши позиции в компании настолько, что отсутствие Хаяси Юто ваш клан сможет пережить без особых потерь.