— Вы просто убиваете меня своей непосредственностью, — наконец произнес он. — Признаться, я оказался к этому не готов.

— Отец учил меня опасаться сладкоречивых мужчин, — пожала она плечами, с сожалением подумав, что забыла этот совет, когда за ней ухаживал Джесси. — Но вы так мне и не ответили.

— Это насчет моих талантов и навыков? — наморщив лоб, уточнил Винни. — Несомненно, здесь все переплелось. Мама рассказывала, что я, едва появившись на свет, подмигнул медсестре. Видимо, с той поры я и стал ловеласом. Но мне думается, это все же следствие того, что я рос вместе с тремя старшими сестрами. Считайте, что это защитная реакция, выработанная средой обитания.

— А ваш отец тоже любил приударить за каждой юбкой?

— Не знаю, он умер, когда мне было четыре года.

— Простите за бестактность, — смутилась Норин.

— Из того немногого, что мне запомнилось, я составил о нем довольно приятное впечатление, — продолжал Винни. — Он был хороший человек. И, возможно, тоже прослыл бабником.

Норин озабоченно взглянула на часы.

— Опаздываете на самолет? — шутливо поинтересовался Винни.

— Мне нужно забрать сына из подготовительной группы.

— А, того самого паренька, который так настойчиво требует, чтобы мы с вами занялись производством младенцев, — склоняясь вперед и обдавая Норин терпким ароматом одеколона, сказал Винни. — Нелегкая работа, должен заметить. Может статься, нам потребуются месяцы опытов, прежде чем мы получим результат.

— Неужели? — с деланым изумлением спросила Норин. — А мне показалось, что мужчина с такими способностями и навыками добьется успеха с первой же попытки!

Винни эта шпилька нисколько не смутила.

— Значит, вы пока не уверены, что я вам нравлюсь? — с улыбкой спросил он. — Не волнуйтесь, Норин. Говорят, я вполне плодовит.

— Как гриб?

— Нет, вы очаровательны, Норин! — расхохотался Винни. — Послушайте, давайте поужинаем вместе завтра вечером, — вполне серьезно предложил он.

— Не могу, у меня уже назначено свидание с мужчиной пяти лет от роду. И не забывайте, что я не хожу на свидания к взрослым мужчинам.

— А я намерен изменить эту практику, — уверенно возразил он.

Справившись с волнением, Норин решительно встала.

— Желаю удачи. Как-нибудь увидимся, Пасторелли! — И она небрежно швырнула доллар на столик, расплачиваясь за кофе.

Норин чувствовала, что Винни ждет, когда она обернется, но до самых дверей превозмогала искушение. Его взгляд жег ей спину все сильнее, и она наконец не выдержала и бросила на него прощальный взгляд, выходя из кафе.

Винни кивнул и плотоядно ухмыльнулся.

Норин нервно расхохоталась: нет, он неисправим! Однако, как ни странно, этот удивительный сплав природного обаяния и искусного обольщения не столько раздражал, сколько забавлял ее.

Едва она увидела сына, мысли о Винни улетучились. Всю дорогу мальчик с упоением рассказывал обо всех событиях минувшего дня. А под конец, когда они въехали на дорожку перед домом и остановились, Билли спросил:

— Мама, почему у меня нет папы?

Норин выключила мотор и посмотрела на сына. Он впервые спрашивал у нее об отце, словно раньше и не замечал его отсутствия в своей жизни. И вот наконец он проявил интерес к мужчине, которому обязан появлением на свет, и этот интерес она должна была удовлетворить. Но как объяснить маленькому мальчику, что отцу он оказался не нужен? Уж лучше бы Джесси умер, чем предал их!

— Понимаешь, Билли, твой папа покинул нас, когда ты был совсем еще ребенком. Он уехал искать хорошую работу.

Ничего иного Норин придумать не смогла.