Ее остекленевший взгляд наткнулся на Майкла, и тот тихо застонал. Боб Дженкс, инженер из Санта-Барбары, иногда останавливался на втором этаже, когда случались длительные командировки.

Чарин собралась с мыслями и выдала достойный ответ:

— О, я всего лишь… пела. — Затем зашептала Майклу: — Наш отель похож на вокзал. Кто-нибудь осознает, что время за полночь? — И снова громко: — Я пела.

— Хорошо, — отозвался Боб. — Ты там надолго?

Женщина мельком взглянула на Майкла и состроила гримасу.

— О… нет. Хочешь воспользоваться ванной?

— Да нет. Просто… вода бежит по трубам, как раз над моей кроватью. Мне кажется, я слышу Ниагарский водопад. Хотел удостовериться.

— О, извини. — Женщина остановила взгляд на Майкле и опять зашептала: — Что, если он будет ждать снаружи?

Он усмехнулся и понизил голос:

— Тогда мы выйдем вместе, как двое взрослых людей.

— Размечтались! — зашипела она и дальше вслух: — Все в порядке.

— Тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи. — В ее голосе теплилась надежда.

Прозвучали шаги, сначала рядом, затем дальше и дальше, наконец все стихло. Взгляд Чарин можно было сравнить лишь с молнией.

— Видите, что вы наделали? — набросилась она.

Майкл с трудом сдерживал смех.

— Я ни в чем не виноват. Старина Боб страдает бессонницей, прячется в холлах и подглядывает за женщинами…

— Не вижу ничего смешного. — До Чарин начал доходить весь ужас создавшегося положения. Если ее заметят здесь с мужчиной, что скажут люди? — В конце концов, у меня дети. Они спят в нескольких шагах отсюда, я не могу позволить себе такие развлечения. Это неприлично. — Она очень хотела найти в нем поддержку.

Майкл почувствовал укор и забормотал в свое оправдание:

— Я не думал, что вы приверженец морального кодекса.

— Это всего лишь одна из моих маленьких особенностей. — Сказала — словно отрезала. — Вот такие мы — «романтичные старомодные девушки».

— Вы придираетесь к словам?

Чарин отвернулась, слегка разочарованная. Неужели Майкл такой, как все, искатель легких приключений? Она-то думала, он другой, особенный. Чарин взяла халат, надела и туго затянула пояс на талии.

— Я выхожу. Стойте здесь так, чтобы никто не мог вас видеть, когда я открою дверь.

— Как пожелаете.

Он проводил Чарин взглядом, видел, как с символичным треском захлопнулась дверь, и тихо выругался. Поделом ему. Он знал лучше, чем кто-либо другой, что нельзя связываться с такой женщиной, как Чарин. С самого начала ее интересы были для него открытой книгой. Так чего было ожидать?

Случай в ванной еще раз убедил его держаться от этой женщины на расстоянии… на очень большом расстоянии.

Утро следующего дня стало новым испытанием. Ханна, верная своему слову, приготовила чудесный завтрак, и Майкл не мог оскорбить ее своей поспешностью в еде. Каждый кусочек был верхом кулинарного искусства.

Солнечные лучи, проникавшие сквозь кружевные занавески, заливали комнату ярким светом. Зеленые подставки, прекрасный желтый фарфор, тяжелые серебряные столовые приборы, в центре стола ваза с оранжевыми исландскими маками — все это создавало особую атмосферу.

— Ханна, у вас память как стальной капкан, — обратился Майкл к пожилой женщине, чье лицо сияло от удовольствия. — Вы приготовили завтрак в точности так, как я просил вчера. Не упустили ни одной детали.

Она положила на его тарелку еще один поджаренный тост.

— Все приходит с опытом.