|
Малахов ушел от удара бампером, но водитель, видимо, пытаясь развернуться, пустил машину юзом и бортом достал Малахова. Обмякшее тело Вадима скатилось по битому асфальту на обочину. Огненные полосы из обоих пулеметов «Патриота» разорвали борт грузовика, а потом и сталь кабины, превратив автомобиль в огненный шар. Клава, оставив машину, рванулась туда, где в осенней грязи лицом вниз лежал Вадим. Гера прикрывал огнем, пока Клава, не замечая ни веса Малахова, ни скользкой грязи и битого асфальта, тащила его к машине. Там она открыла заднюю дверь, осторожно положила его на пол и, не теряя ни минуты, ввела лошадиную дозу каспарамина. Вадим признаков жизни не подавал, однако тонкий пульс говорил о том, что он еще жив. — Ну, суки, получайте. — Клава крутанула руль и выскочила на обочину, выведя машину на такую позицию, с которой залегшие местные оказались как на ладони. Шквальный огонь размел защитников шоссе. — Клава, не надо, давай к вертолету. — Гера понял, что Клава заходит на второй, смертельный вираж. — Мы еще успеем с ними разобраться! Женщина взяла себя в руки, на мгновение оглянулась назад, где в багажном отсеке лежал смертельно бледный Малахов, и, вдавив педаль газа в пол, бросила машину вперед по шоссе. Быстро проскочили ошарашенных постовых на КПП Лелив, мост через реку, и вот уже прямое шоссе, которое вело прямо к вертолетной площадке, где в диспетчерской должен был ждать Сулима. Отсюда было уже хорошо видно, что стая грузовых «Геркулесов» кружила именно в районе вертолетной площадки. Грузовые самолеты, построившись друг за другом в круг, заходили вниз и после этого опять взмывали в небо на новый вираж. Только подъехав ближе, удалось понять, что же там происходит на самом деле. Вертолетной площадки не было. С десяток гигантских скреперов, они уже стояли в стороне, срезали лес и выровняли почву так, что появилось некое подобие взлетной полосы. Именно на нее опускались тяжелые натовские транспорты. Но они не садились, а, пролетев на минимальной высоте, десантировали контейнеры. Контейнеры немедленно сволакивали в сторону автопогрузчики, а самолет уходил на новый круг, чтобы, отстояв свою очередь в небе, выбросить новую порцию груза. Все окрестности бывшей вертолетной площадки и диспетчерской были забиты машинами — ощетинившимися пулеметами «хаммерами», грузовиками, автомобилями связи и медицинской помощи. Сотни людей в форме занимались инженерными работами — растягивали колючую проволоку, устанавливали временный лагерь. Кипела активная жизнь по развертыванию контингента. Судя по развевающимся флагам над одной из палаток, операция шла сразу под эгидой НАТО и ООН. Естественно, в этой организованной кутерьме не оставалось никакого места вертолету для спасения группы «Табигон». Более того, подъехать ближе было просто невозможно, весь район бывшей вертолетной площадки был оцеплен новеньким забором из стальной сетки. С самым настоящим КПП и вооруженными людьми при нем. По обе стороны от въезда были сооружены из мешков с песком временные блокпосты. В них укрылись расчеты со скорострельными пушками. — Центр, подтвердите эвакуацию. — Тимур вышел на связь. — Мы на точке. — Ты что, дурак? — совершенно неожиданно раздалось из рации. — Ты соображаешь, что говоришь? Кому вы теперь нужны? Рация после этого умолкла — связь с Центром была потеряна окончательно. |
