– Это мой стиль,– пояснил Келп.

– А это – мой?! Да я похож на пляжный тент!

– Видишь ли, Джон,– доброжелательно начал Келп,– согласно моей легенде, я – мелкий служащий в отпуске, возможно, клерк или продавец в магазине электротоваров. Поэтому на отдыхе я ношу то же самое, что и на работе. Только вместо белой рубашки с ручками в нагрудном кармане на мне сейчас поло, что подразумевает мое умение играть в гольф. Понимаешь?

– Это – твоя легенда?

– Именно. А твоя легенда. Джон, такова: ты – работяга в отпуске. Ты каждый день пашешь на стройке, где носишь измазанные краской джинсы, тяжелые рабочие ботинки со стальными носами, футболки с дурацкими фразами и кадрами из мультиков, и на всем этом вечно лежит слой пыли от штукатурки. Поэтому, когда ты отправляешься на отдых, то не надеваешь там ничего, что хоть как-то может напомнить тебе о работе.

– О такой работе, как ты описал, точно вспоминать не захочется.

– Вот! Таким образом, ты идешь с женой в торговый центр, чтобы найти одежду, абсолютно противоположную тому дерьму, что ты носишь на работе. Твоя жена выуживает эту рубашку из груды вещей на лотке и говорит: «Выглядит здорово». А ты соглашаешься и надеваешь ее. Когда мы выйдем отсюда, Джон, я хочу, чтобы ты посмотрел по сторонам и увидел, сколько парней носит подобные рубашки.

– И ты уверен, что люди решат, что я – рабочий?

– Ну, Джон, тут одно из двух. Или они решат именно так, либо им на память сразу придут цифры 9-1-1. Ты понимаешь...

– И это,– пообещал Дортмундер отражению собственных коленей,– будет еще один должок Макса Фербенкса передо мной.

47

Когда у Стэна Марча возникала потребность во временной тачке, он предпочитал надеть красный жилет и отправиться к входу в один из шикарных отелей в центре города, желательно такой, где имеется подъездная дорожка. Обычно проходило всего десять-пятнадцать минут, и кто-нибудь из измученных приезжих, трепеща, словно антенна на ветру, от первого знакомства с уличным движением на Манхэттене, вылезал из своей машины и вручал Стэну ключи от нее. Первым плюсом здесь было то, что юридически это не являлось угоном, поскольку владелец отдавал ключи от автомобиля сам. Другим плюсом – то, что эти тачки были, как на подбор, новенькими, чистыми и комфортабельными. И, наконец, третье преимущество состояло в том, что экс-автовладелец обычно платил Стэну доллар чаевых.

Днем в четверг, 18 мая, как раз в то время, когда в полутора тысячах километров к западу Энди Келп наряжал Джона Дортмундера в клоунский наряд, Стэн Марч на шикарном темнокрасном «Кадиллаке Севилл» отъехал от отеля «Картел Интернэйшнл» на Бродвее и направился к автовокзалу на пересечении Девятой авеню и 39-й улицы, где должен был встретиться с Крошкой Балчером, человеком-горой. Там произошла небольшая заминка, потому что тот был занят тем, что объяснял нищему, почему попрошайничать – это плохо:

– Ты же не заработал эти деньги? Понимаешь, о чем я?

Поскольку при этом Крошка держал нищего за горло, тот не имел возможности ответить, да этого и не требовалось – все вопросы были чисто риторическими.

– Например,– продолжал Крошка,– деньги, которые в данный момент лежат у меня в джинсах,– ты думаешь, откуда они? А? Я скажу тебе. Я украл их тут неподалеку. Это была трудная работа, весьма рисковая, и я честно заработал их. А ты как зарабатываешь? Чем ты рискуешь? Ты вообще хоть раз в жизни трудился?

Честно говоря, нищий в данный момент весьма рисковал собственной жизнью и упорно трудился над тем, чтобы не задохнуться. Услышав, как притормозившему Стэну сигналят попутные машины, Крошка поднял глаза от жертвы, которой давал урок жизни.