Моя проблема связана с профессией. Последние 10 лет занималась автохматизацией офиса одной фирмы, была там единственным специалистом-компьютерщиком. Работала с перегрузкахми, часто оставалась «свечерить», из отпуска выдергивали многократно, болела на рабочем месте… В конце концов эта незаменимость и стрессы так меня измотали, что я резко, отчаянно, неожиданно даже для себя, уволилась с работы.

Отдонув около месяца, принялась за поиски новой работы. Довольно быстро нашла вакансию программиста в солидной фирме, с зарплатой в 2 раза выше прежней… С радостью вышла на новую работу, где мне все сразу понравилось: и коллектив, и рабочее место. Начала было работать. Но…

К своему ужасу вдруг обнаружила, что испытываю ОТВРАЩЕНИЕ к своей специальности.

Нет, компьютер по-прежнему люблю, не представляю себя без него. НО! Я категорически не хочу ни ставить, ни настраивать компьютер ДЛЯ КОГО-ТО, не хочу вникать в ЧЬИ-ТО компьютерные проблемы, не хочу писать ДЛЯ КОГО-ТО программы, не хочу НИКОМУ ничего больше показывать и подсказывать в компьютере. Вообще не хочу подходить к ЧУЖИМ компьютерам. Меня вдруг стало почти физически тошнить от такой работы.

Что со мной? С новой работы ушла на третий день. Меня никто не понял…

Три месяца не работаю. Работу не ищу, не знаю просто, что искать. Дома сидеть уже надоело. Сползаю в депрессию. Была классным спецалистом — а теперь никто, ноль. Ищу решение — и не нахожу..

Татьяна, с вами произошло то же самое, что время от времени бывает со мной, когда я перебираю дозу приема человеков (не подумайте чего другого). Поставьте только вместо «компьютер» — мозги, душа, потроха… Перезашкаливает.

И является господин Профневроз, он же защитная реакция души. Правильная реакция.

Говорит, вернее, хочет сказать на СВОЕМ языке примерно вот что. «Опасно сужаешься. Утрачиваешь внутреннюю свободу. Устаешь от рабочей человекозависимости. Заходишь за красную линию, отграничивающую твою неприкосновенную бесценную душу, а с ней и здоровье, душевное и физическое, от того кормящего ремесла, которым занимаешься пускай даже и с удовольствием… Неправомерно отождествляешь себя с этим делом, с его результатом, с вознаграждением, оценочным и материальным — захлопываешь мышеловку…»

Зрелый профессионализм мастера в любом деле предполагает встречу и согласие двух Свобод. Одна — Свобода человека от дела, другая — Свобода дела от человека.

Все у меня и с пациентами, и в любом деле, хоть в мытье посуды, хоть в игре на фоно, получается классно, когда я понимаю и помню, что Дело делаю вовсе не Я, а только рабочая ипостась меня, которую Я ДОБРОВОЛЬНО на это подряжаю, отпускаю от себя, как религиозный орден — миссионера, как полководец — солдата, как солнце — луч… Я СВОБОДЕН — да, Я свободен от дела, которое мною делается, как метла свободна от мусора, который ею метется…

А в то же время я сознаю, что мое Дело тоже имеет волю быть исполненным если не в совершенстве, то хорошо.

И та ипостась меня, которая Дело делает — от меня должна быть свободной именно ради Дела.

Тарелка — это воля Чистоты поселиться на вогнутой поверхности ради здоровья и удовольствия Господина Желудка. Музыка — воля организованных звуков к их совершенному исполнению, в этом именно смысле она свободна, ДОЛЖНА быть свободна от меня-человека с моим несовершенством. Пациент — воля к здоровью или нездоровью, к счастью или несчастью, живая воля души — жить или не жить — воля, имеющая право на свободу от меня—врача, хотя ему себя и предоставляющая…

Посуда не виновата в том, что мне лень и противно ее мыть. Музыка не виновата в том, что я не хочу или не умею играть. Пациент не виноват в том, что он… (вставьте любые эпитеты и сравнения) и что я встал не с той ноги или вообще ни с одной.