– Почему я не знала, что у тебя была невеста? – Я подкорректировала формулировку вопроса.

– Потому что мама! – значительно сказал Женька и приложил палец к губам. – Тс-с-с!

Это звучало бессвязно, но на самом деле вполне могло сойти за объяснение. Мама Вадика – такая одиозная фигура, которой самое место в музее восковых фигур, где-то между Гитлером и Пиночетом. Пожилая дама с уютным именем Ангелина Митрофановна Рябушкина успешно командует крупным банком и больше, чем его репутацией, дорожит только счастьем своего единственного сына. К сожалению, взгляды Вадика и его любящей мамули на то, что такое счастье, разительно не совпадают. Вадик мечтает сделать карьеру на телевидении, заработать достаточно денег, чтобы жить отдельно от маменьки, и водить в свою собственную квартиру шумные оравы друзей и полки сговорчивых девчонок. Ангелина Митрофановна нетерпеливо ждет, когда Вадику надоест играть в богему, чтобы пристроить его на хлебное местечко в свой банк, разлучить с многочисленными бестолковыми приятелями и женить на девственнице. По поводу девственницы у Вадиковой маменьки форменный бзик, на соответствии будущей своей невестки этому критерию она настаивает категорически. Вадик же к непорочным особам относится с таким ужасом и отвращением, что вырвался бы из объятий самой Шэрон Стоун, признайся она ему в своей невинности.

– Мама нашла тебе невесту? – спросила я Вадика, выговаривая слова по слогам, чтобы смысл вопроса дошел до сознания, основательно затуманенного чистым медицинским спиртом.

– Л-лу! – скорбно взвыл Вадик.

– Да-да, Людочку?

– Л-лучше бы не находила! – сокрушенно покачав головой, выговорил страдалец.

Поскольку мне было очень интересно узнать причину Вадиковых терзаний, я не поленилась вскипятить воду и налить изрядно окосевшим приятелям по здоровенной кружке крепкого кофе. Заставила Вадика и Женьку испить чаши до дна, а потом минут десять так и сяк трясла парней, пока не составила себе более или менее целостную картину событий. Картинка получилась живописная, но безрадостная, как известное полотно «Утро стрелецкой казни».

Как-то сырым осенним вечером Вадик пришел с работы и застал дома идиллическую сцену, которая заставила его позабыть о запланированном на более поздний час походе в ночной клуб. Его маменька в гостиной пила чай с пирогом. Пирог умопомрачительно пах и имел самый приятный вид. Он был пухлый, румяный, и сквозь переплетенные полоски золотистого теста, украшенные на пересечениях разлапистыми цветочками, проглядывала распаренная оранжевая курага. К такому пирогу обычно прилагаются начищенный самовар, уютного вида бабушка в пуховой шали и толстая кошка, с громким урчанием и электрическим потрескиванием вытирающая о ноги гостей линяющие шерстяные бока.

С наружностью Ангелины Митрофановны, поразительно похожей на единокровную сестру Маргарет Тэтчер, а также со стильным интерьером гостиной домашний пирог разительно контрастировал. Зато с ним великолепно гармонировала милая девушка в белом кружевном передничке, повязанном поверх простого синего платья. Очаровательная барышня скромно сидела на краешке той жутко неудобной конструкции из хромированного металла, стекла и белого пластика, которую модный дизайнер самонадеянно назвал стулом, и не выказывала ни малейшего недовольства тем, что ее вынудили устроиться на неуютной помеси этажерки и куриного насеста. Более того, девушка ласково улыбалась Ангелине Митрофановне, с явным удовольствием уплетающей пирог, и держала наготове серебряную лопаточку.

Стоило Вадику появиться на пороге, как упомянутая лопаточка рыбкой сверкнула в воздухе, нырнула в пирог, и уже через мгновение на чистой тарелочке лежал аппетитный кусочек некультурного, но милого сердцу и желудку голодного мужчины размера «с коровий носочек».