Руслан неожиданно вспомнил про Вадима, и ему в голову пришла сумасшедшая мысль. Если эта девушка такая профи, то почему… почему бы не попробовать? По крайней мере, Вадим потренируется.

– Я так тебе понравился? – спросил он, торопливо застегивая ширинку. – Или тебе все равно? У нас есть друг… – Он на секунду замолк, испугавшись своих слов, потому что никогда бы в обычной жизни не поверил, если бы ему сообщили, что он будет предлагать незнакомой девушке, которая минуту назад довела его до оргазма, обслужить его приятеля. Но вот он снова заговорил, с трудом поспевая уловить смысл своих же слов:

– Он отличный парень, просто очень стесняется. Понимаешь?

Инга молча смотрела на него, в глазах плясали искорки, отображаемые дрожащим пламенем свечи.

Приволакивая больную ногу, Руслан вышел из комнаты. Инга не шелохнулась.

– Она обычная шлюха, – выдохнул юноша, плюхнувшись за стол. Он глотнул водки, и взгляд его устремился на Вадима.

– Это твой шанс, братан. Она много чего умеет, поверь, – Руслан снова глотнул. Горло немного обожгло, затем внутри стала разливаться успокаивающая теплота.

– Да ну? – не поверил Серый. – А папаня ее, значит, сутенер? Ах он старый пердун, едреныть!

Вадим внимательно смотрел на Руслана.

– Ты серьезно?

– Абсолютно.

Вадим облизал пересохшие губы.

– А ее отец? – Он все еще сомневался.

– Он дрова рубит, – с усмешкой сказал Клепа. Снаружи действительно был слышен гулкий стук топора. – Давай, иди. Или пойду я!

Ноздри Клепы возбужденно подрагивали, как у хищника, почуявшего дичь. Он чувствовал нарастающее возбуждение.

– Нет уж! – разгорячился Серый. – Она мне первому понравилась!

Они спорили, почти кричали, мало замечая, как воздух в доме стал более плотным, почти осязаемым. Контуры предметов стали подрагивать, свет стал ярче, желтые огненные пятнышки свечей стали трепетать как живые, словно в доме гулял сквозняк. Серый закрыл дверь на засов. Вдруг отец Инги решит проверить, чем они тут собираются заняться?

Когда Вадим скрылся в комнате, они выпили еще. Руслан с удивлением сделал вывод, что боль в ноге куда-то исчезла. И с еще большим удивлением он понял… что хочет эту чертовку во всем черном. Когда она намеревалась снять с себя свой балахон, он мельком видел, как матово блеснула кожа на ее восхитительных, ровных ногах, и теперь это приводило его в исступление.

Серый допил остатки водки и теперь вожделенно поглядывал на дверь, тяжело дыша. Он смахивал на быка-осеменителя, которого привели в коровник.

Стук снаружи не прекращался ни на минуту, словно этот бородатый мужик решил нарубить дров сразу на три года вперед. Они молчали, каждый думая о своем и при этом боясь взглянуть друг другу в лицо.

– Не дрейфь, Рус, – нарушил паузу Серый. – Вот это я называю настоящим мальчишником!

Дверь открылась, из комнаты вышел Вадим. Его немного шатало, на лице дикий симбиоз наслаждения и затаенного страха.

– Рус, у нее кровь, – озабоченно сказал он, и в то же мгновенье лицо его засияло как начищенный пятак. Он заговорщически произнес:

– У меня получилось! Представляешь? Получилось!

Руслан не верил своим глазам – он никогда еще не видел такого выражения лица у Вадима. Всегда сдержанный, элегантный, вежливый, стесняющийся собственной тени, сейчас его прямо распирало от удовлетворенной похоти, глаза возбужденно поблескивали, и больше всего в этот момент он напоминал самца орангутанга в период случки.

– Получилось, – тупо повторил Вадим, и широкая улыбка, циничная и жесткая, так не свойственная ему, заиграла на его губах.