— Тебе нужна жертва? — спросил один из пришедших, стоящий чуть ближе остальных новичков.

— Сегодня против вас выйдет мой заместитель, управляющий территорией беров. Эгос, — махнул я рукой, подзывая наместника.

Тот приблизился, позволяя себя внимательно осмотреть. На его лице красовалась кривая ухмылка, однако даже я почувствовал исходящую от изуродованного дьявола жажду крови. Как и прочие наши сородичи, он получал удовольствие от подобных вещей. Впрочем, возможно, конкретно Эгос любил убивать больше, чем предаваться иным порокам.

— Если же ваш дьявол победит, я незамедлительно сделаю его наместником Катмадана, — объявил я, добавляя немного меда в бочку дегтя. — Бой будет проходить здесь, на этой площади. Правила схватки будут просты: дерутся только двое, остальные не вмешиваются. Применять способности и магию — разрешено, все равно я накрою отведенное для схватки поле защитным куполом, можете не сдерживаться.

Как я и думал, стоящий впереди вновь заговорил.

— Мой архидьявол, я буду сражаться! — заявил он, сверкая глазами. — Мое имя Авдон.

Мне оставалось лишь пожать плечами. По сути, выбор представителя новичков все равно ничего не менял — Эгос один хрен поломает претендента.

— Как угодно, — отозвался я, равнодушно поворачиваясь к нему спиной. — Всем, кроме соперников, покинуть площадь.

Творить магию в Катмадане действительно получалось куда легче и результативнее, чем в любом другом месте. Под землей что-то было, и мне хотелось бы узнать, что именно дает такой эффект, чтобы попытаться воспроизвести его на других своих землях. Поэтому поставить мощный Огненный щит, как и порхать по небу, именно здесь будет проще простого.

Повторить мои фокусы, конечно, когда-то смогут все дьяволы, однако сейчас только у меня такой огромный запас маны и столь прокачанное ядро. То есть, говоря проще, я тут самый сильный колдун. Самый сильный, но не самый опытный — новички знают намного больше заклинаний, чем я, однако эта магия не станет для них преимуществом, так как в их ядрах помещается с гулькин хрен маны.

Дождавшись, когда свидетели покинут площадь, я вышел с нее последним и, вскинув руки, создал плотное кольцо огня. Пламя истончилось, став практически прозрачным, и резко рвануло вверх, подчиняясь моей воле, пока не стянулось в громадную полусферу, накрывшую все свободное пространство.

Эгос обернулся ко мне, ожидая начала боя. Авдон же в этот момент встряхнул руками и, видимо, готовя какое-то убийственное заклинание, зашевелил губами. Вдаваться в подробности сейчас я не собирался, намереваясь быстро закрыть вопрос с подчинением.

— Я буду держать щит, пока один из соперников не умрет, — повысив голос, сообщил всем окружающим. — Но у меня много дел, так что не тяните.

Была и еще одна причина для боя. Я хотел убедиться, что Эгос сможет впитать в себя сущность убитого пришлого. Если эта особенность имеется у моих дьяволов, то о сородичах, оставшихся на территории Империи, я уже могу не переживать — их судьба в любом случае будет решена. Было бы слишком жаль потраченных впустую душ, если бы наместник беров не справился. А если же они в конечном счете все равно станут подкормкой для моего домена — то почему бы и не выпотрошить нескольких?

Забавно, что совсем недавно я размышлял, как страшно потерять кого-то из своих трехста дьяволов, а теперь сам же инициирую убийство среди новеньких. А ведь ничего, на самом-то деле, не изменилось с тех пор, как я схлестнулся с Героиней Михаила. Может быть, я понемногу начинаю превращаться в того дьявола, каким и должен был стать?

Схватка окончилась очень быстро. Не знаю, что хотел сделать Авдон, но Эгос поставил точку двумя ударами.