– Могу. А еще могу провести, так сказать, личное консультирование, – подмигнул Ред Хаммернат. – Он, конечно, большой и волосатый, но у меня есть парни еще больше и волосатее. Понимаете, о чем я?

Детектив не упоминал о поразительной шкуре О’Тула – значит, Хаммернат явно помнит парня куда лучше, чем хочет показать.

У дверей петушистый магнат хлопнул Ролваага по плечу и предложил взять домой корзину свежесобранного эскариоля. Ролвааг ответил, что листовая зелень вызывает у него несварение, но все равно поблагодарил.

На обратном пути к шоссе детектив свернул в сторону, чтобы не раздавить змейку, которая загорала на гравии. Пятнистая королевская змея размером с детское ожерелье, и детектив сразу заметил, что она сильно изуродована. Змея родилась одноглазой, а на эбеновом кончике носа был нарост размером с желудь. Ролвааг знал, что детеныш вряд ли долго протянет, но все равно выпустил его в близлежащий лесок.

«Не повезло бедняжке, – подумал он. – Вот ведь как судьба повернулась».

Ред Хаммернат вспоминал тот день, когда впервые встретил Чарльза Перроне. Лисбет впорхнула в кабинет со словами, что Хаммерната дожидается молодой человек насчет работы, очень настойчивый молодой человек, сказала она, не будет разговаривать ни с кем, кроме босса. Ред Хаммернат собрался было позвать охрану и вышвырнуть нахального юнца за дверь, но взглянул на резюме парня и решил, что черт с ним, дадим ему пять минут. Интересно, почему магистра морской биологии так привлекает работа на овощной ферме.

Вошел Чаз Перроне – в синем блейзере, коричневых брюках и клубном галстуке. Сдавил Редову руку, уселся напротив за стол и начал трепаться, как будто продавал таймшеры. Его наглость выводила Реда Хаммерната из себя, и он то и дело перебивал Перроне звучной отрыжкой, но вскоре в словах юнца забрезжил проблеск здравого смысла.

Перроне открыл папку, достал вырезку из свежего номера газеты, и Ред мрачно ее опознал. Заголовок гласил: «МЕСТНЫЙ ФЕРМЕР ВЫЗВАН В СУД ЗА ЗАГРЯЗНЕНИЕ БОЛОТ». В статье рассказывалось о сериях забора проб воды вниз по течению от ферм Реда Хаммерната. В взвеси было обнаружено 302 части фосфора на миллиард – примерно в тридцать раз больше предельно допустимой концентрации для стоков в Эверглейдс. «Фермы Хаммерната» сливали в воду Южной Флориды больше удобрений на галлон, чем крупнейшее скотоводческое ранчо штата и плантации сахарного тростника вместе взятые, – загрязнение столь вопиющее, что даже высокопоставленные дружки Реда в Вашингтоне не осмелились за него вступиться.

Чаз Перроне полагал, что органы государственного регулирования и новостные агентства и дальше будут преследовать Хаммерната, и потому великодушно предлагал свои услуги в качестве экологического консультанта. Когда Ред Хаммернат напомнил Перроне, что у того нет никакого опыта в водоочистке сельскохозяйственных стоков, Чаз ответил, что быстро учится. Он описал свой опыт защиты текущего нанимателя, известной косметической фирмы, от обвинений в том, что ее продукция содержит канцерогены и промышленные едкие вещества. Он с гордостью вспомнил случай, когда его свидетельские показания вызвали критические сомнения в показаниях истицы, чьи скулы загадочным образом расслоились после нанесения дизайнерских румян. Чаз утверждал, что корпорациям очень важно держать собственных экспертов, которые достоверно оспорят обвинения с научной точки зрения или хотя бы запутают дискуссию.

Реду Хаммернату понравилась позиция Чаза Перроне. Приятно встретить молодого биолога, который настолько свободен от идеализма, настолько беззастенчиво сочувствует нуждам частного предпринимательства. Более того, Чаз не такой ботаник и мямля, как те ученые, которых Ред Хаммернат нанимал в прошлом. Чаз остроумен и боек, он будет убедительно смотреться на телевидении. К сожалению, магистерская степень по морским клопам никуда не годилась.