— Ничего, — снисходительно улыбнулся я. — Шампанское — оно такое, да…

— Пойдемте, я лучше вас и правда познакомлю! — Варя явно хотела произвести на меня впечатление еще и своим отцом.

— Давай уже на ты, — предложил я. — Нам еще работать вместе. Надеюсь, папа будет не против.

— Конечно, давай, — Варя потянула меня за руку к кучке людей, обступивших литературного мэтра.

Кто-то из присутствующих уже прискакал с книжкой Светлицкого и попросил ее подписать. Всеволод Харитонович широким жестом извлек серебряную авторучку из нагрудного кармана и умело, прямо чуть ли не на ходу начертал автограф и пожелание на врученной ему книге.

— Папа, привет! — Варя подтащила меня к литератору. — Познакомься, это твой коллега из Москвы, Петров Андрей Григорьевич.

Глаза Светлицкого, как мне показалось, недобро сверкнули, но тут же выражение рубленного, как у прожженного милиционера, лица, приобрело вид благожелательный и радушный. Совсем он не похож на писателя — на опера или бандита, скорее. Писатели, в моем представлении — люди рыхлые душой и телом, ранимые и утонченные, вечно продирающиеся сквозь муки творчества, депрессии и прочие прокрастинации к самовыражению через буковки и запятые. А этот стоит павлином, пышет статью, будто престарелый гладиатор вышел на свой коронный последний бой.

Раздумывая над всем этим, я и на приветствие отреагировал не сразу.

— Петров? — литератор протянул мне твердую, как доска, ладонь. — Тот самый Петров?

— Наверное, — кивнул я и пожал руку, ладонь будто на секунду сдавили тиски. — Смотря, что вы имеете в виду…

— Ну, не скромничайте, молодой человек. Это же вы — специалист по серийным убийцам, про вас в «Щит и меч» постоянно статьи выходят.

— Ну, не только про меня, я же не один работаю. У нас команда.

— Да, но для читателя нужен один герой. Одна харизма, вы понимаете? Вот вы как раз подходите.

— Для чего подхожу?

— Как для чего? — махнул руками Светлицкий. — Для романа…

— В каком смысле? — поскреб я затылок.

— Я писатель.

По его лицу скользнула тень неудовольствия.

— Да, конечно, я в курсе… — поспешил я ответить. — Недавно прочитал ваш рассказ «Повешенный».

— Вот как? Не думал, что из действующих работников доблестной милиции меня кто-то читает. У меня, скорее, чтиво на обывателя.

— А теперь вы скромничаете, Всеволод Харитонович, — лукаво улыбнулся я. — И читают, и фильм все смотрели по вашей книге — «Тени не исчезают».

Лицо писателя расправилось и, насколько можно было уследить в полумраке, даже порозовело немного.

— Признаться, очень рад… Так вот, я хотел бы написать роман, современный детектив, и взять для прототипа главного героя вашу персону. Как вы на это смотрите?

— Польщен, Всеволод Харитонович, романов с меня еще никто не писал.

Я покачал головой — мол, даже не знаю, но и отказать не смею.

— Нам надо будет с вами встретиться тет-а-тет и все детально обсудить. Мне нужен материал для книги из первоисточника, так сказать…

К нам подскочил какой-то прыщавый хлыщ и, извиняясь, утащил Варю танцевать. Судя по всему, это был ее знакомый. Девушка нехотя подчинилась, с грустью напоследок глянув на меня. Они исчезли в толпе танцующих, а мы с писателем отошли в сторонку и продолжили беседу.

— Какими вы судьбами в нашем забытом богом городе? — поинтересовался Светлицкий. — Не поверю, что в отпуск. У нас не курорт, хотя достопримечательности тоже имеются. Одни старинные дома чего стоят.