Дубов озадаченно поскреб складчатый затылок, для пущего эффекта даже кепку снял:

— Молодец, Петров. Хорошо тебя Бенедиктыч натаскал, — повернулся к Федоровой и дал “ЦУ”. — Галина Владимировна, пометь в протоколе осмотра все это, опиши каблучки подробненько, укажи, что характерных вдавленных следов на месте происшествия не обнаружено, что на набойках отсутствуют следы налипшей почвы.

— Уже пишу, Глеб Львович, — Галина в первый раз за все время бегло стрельнула в мою сторону глазами и, улыбнувшись, проговорила, — хорошо работает товарищ криминалист.

— Да он уже не криминалист, — махнул рукой Дубов. — Вон криминалисты едут. Долго же бы нам ждать пришлось. Припоздал сегодня Бенедиктыч.

На набережной остановился канареечный “РАФик” с надписью “Криминалистическая лаборатория”. Следом остановилась черная “Волга”, из которой торопливо вышел квадратного вида мужчина в шляпе. По уверенной походке и выправке я узнал Горохова.

— Явились, не запылились, — тихо процедил Дубов, наморщив нос-картошку.

— Здравствуйте, товарищи, — подошедший Горохов деловито осмотрел присутствующих. — Генеральная прокуратура СССР, прошу старшего доложить обстановку. Кто здесь старший?

— Давай без пафоса, Егорыч, — скривился Дубов, — знаешь же, что я старший. Тебе доклад устно или в письменной форме с доставкой?

— Глеб Львович, — холодно посмотрел на него Горохов. — Попрошу соблюдать субординацию.

— Так точно, Никита Егорович, — Дубов театрально вытянулся в струну. — Следователь Федорова введет вас в курс дела, — кивнул он на Галю, а сам подошел ко мне и, ухмыльнувшись, тихо проговорил. — Какой начальник у тебя важный… Как хрен бумажный. Помню, на юрфаке он зубрилкой был, не любили мы таких. Я выпускался, когда он на первый курс пришел, но успел его уму-разуму поучить немного. Помнит, гад, студенческие обиды.

— Может, он просто старается соответствовать своему должностному положению, — пожал плечами я.

— Ага, просто запомнил, как я у него чебурек отнял. Жмот… — Дубов вздохнул и, переключившись на работу, спросил. — Есть еще мысли по убийству какие? Пока этот троглодит тебя к себе совсем не прибрал?

— Я думаю, что тело привезли сюда на машине.

— Ну это ежу понятно, раз не здесь убили, значит, на автомобиле привезли, не подмышкой же он труп притащил.

— Я не про это, — я ткнул пальцем на дорожку, примыкающую к набережной, где сгрудились служебные автомобили. — Преступник остановился, скорее всего, там. Следы шин, конечно, уже транспорт наш закатал. Но грязь там особенная.

— А что нам грязь?

— Черная она, как деготь. Такая только за городом встречается и здесь. Ищите, Глеб Львович, машину, подкрылки которой забрызганы такой грязью. Пока преступник не помыл автомобиль.

— Х-м-м… Дело говоришь. Голова. Слушай, а ты в прокуратуру не хочешь пойти работать? Какое у тебя образование?

— Пока никакого, школа только.

— Как это?

— Так получилось, что работать пошел раньше, чем диплом получу.

— Да… дела… Бардак у вас в милиции. Ну, надумаешь, можешь на юрфак поступить, а там на последних курсах на заочное переведешься – и милости просим.

— Спасибо, Глеб Львович, но я всю жизнь милиционером мечтал стать, все равно одно дело делаем.

— Ну как знаешь, ладно, пойду с Гороховым переговорю. Пока он дело не забрал у меня и не загубил совсем.

***

После осмотра места происшествия в эту же ночь Горохов собрал нас на экстренную планерку у себя в кабинете.