— Да, конечно, спасибо, — обрадовался я, что так все просто получилось, без шума и пыли.

— А вдова что-то не слишком горюет, — прошептал мне Катков, протискиваясь в маленький кабинет.

— Ага, особенно по сравнению с любовницей, — ещё тише проговорил я, прикрыв за собой дверь кабинета. – Странно… Видно, не все ладно у них в семье было.

— И что? — Катков махнул на закрытую дверь. — Ее тоже подозревать будем?

— Ищи, Леша, ищи… — поморщился я и открыл шкаф с книгами.

— А что искать-то?

— Записные книжки, блокноты, пометки на полях книг или газет. Не знаю. Глеб Львович много записей делал — по службе положено.

Кабинет — маленькая комнатка с письменным столом, модной пишущей машинкой “Ятрань” и шкафом. В углу кресло-качалка, на полу палас. Ничего лишнего. Судя по всему, следователь часто брал работу на дом.

Я перерыл шкаф, а Катков копошился в ящиках стола. Ничего интересного не нашли.

— Черт! — досадовал я. — Похоже, что прокурорские все уже выгребли. Хотя в материалы делах ничего такого не приобщено. Неужели зря пришли? Ошибся я? Или кто-то все подчистил?

Я даже шкаф отодвинул и заглянул за него. Все без толку.

— Андрей, — Катков вдруг показывал на пол, где раньше стоял шкаф. — Смотри, кругом пыль, а тут ее нет.

Я пригляделся, и правда. Пылевой след на участке паркета шириной сантиметров в десять отсутствовал.

— Похоже, что под шкаф кто-то руку пихал, — оценивающе проговорил Катков, опустившись на колени. — Вот только под ним нет ничего. Уже два раза смотрел.

— Дай-ка я посмотрю.

Я заглянул под шкаф. Ничего… Засунул руку и пошарил там, будто не верил своим глазам и решил на ощупь убедиться. Снова ничего.

Встал и снова посмотрел на пол и на шкаф.

— Странно.

— Да уж, не просто так это, Андрей!

Глаза у Алексея загорелись – ищейка напал на след. Я снова полез под шкаф, поднял руку повыше и ощупал дно.

— А ну-ка… – пропыхтел я, пока Катков с нетерпением наблюдал за всеми этими манипуляциями.

Оно оказалось приподнятым и образовало снизу неглубокую невидимую нишу. Рука наткнулась на что-то бумажное. Я схватил предмет и потянул на себя. Что-то отщелкнулось, и в руках у меня оказался плотный конверт, что был приклеен ко дну шкафа.

Конверт нестандартный, слишком большой для щели почтового ящика, из желто-серого картона. Клапан заклеен. На лицевой стороне марки и в строке адресата рукописная надпись, но выведенная печатными буквами, будто писавший скрывал свой почерк: г. Москва, ул. Огарево, д. 6, министру внутренних дел СССР тов. Щелокову Н.А.

Я торопливо вскрыл конверт – Катков только ойкнул, что, может быть, не стоит сразу трогать – и пробежал глазами. Чем дальше я читал, тем сильнее захватывало дыхание, а сердце норовило выпрыгнуть из груди.

— Что там? — присоседился ко мне Катков, пытаясь заглянуть через плечо.

— Твою мать… Я, кажется, знаю, кто убил Дубова, — удрученно пробормотал я. — Но это полный… Ахтунг.

— Почему?

— Потому что я, дурак, считал его почти другом…