— Зачем все эти предосторожности?

— Сейчас я вам все расскажу. А где донна Люция и донья Анжела?

— Должно быть, они еще спят.

— Отлично… Скажите же мне теперь, был ли у вас кто-нибудь вчера?

— После отъезда графа Пребуа-Крансе здесь не было ни одного гостя.

— Значит, и сегодняшней ночью к вам никто не приезжал? У вас не было курьера?

— Не было.

— И вы ничего не знаете о том, что случилось вчера?

— Ровно ничего не знаю.

— И вам не известно, что граф взял Эрмосильо?

— Нет.

— И что армия Гверреро обращена в бегство?

— Да ничего я не знаю! Неужели это все правда?

— Совершенная правда.

— Итак, граф — победитель?

— Да, и теперь он в Эрмосильо.

— Это невероятно! Теперь, друг мой, объясните мне, к чему все эти вопросы?

— Да к тому, что граф тотчас, как взял Эрмосильо, вспомнил о вас и, вероятно, еще о другой особе и послал на вашу асиенду курьера с письмом.

— Что за странность? Этот курьер был, по всей вероятности, индеец?

— Нет, это дон Корнелио Мендоса, испанский дворянин. Вы, вероятно, припоминаете его?

— Еще бы! Это тот весельчак, который все играл на гитаре. Отличный товарищ!

— Вот именно! Так вот, этот-то отличный товарищ, — иронически заметил Валентин, — оказался просто-напросто изменником, продававшим наши тайны неприятелю.

— О, Валентин! Надо быть очень уверенным, обвиняя в таком преступлении кабальеро!

— К несчастью, на этот счет не может быть никаких сомнений: у графа в руках вся его корреспонденция с генералом Гверреро.

— Cuerpo de Cristo! — воскликнул дон Рафаэль. — Дело оказывается очень серьезным… Ведь это пренеприятная история…

— Еще бы! Как только я узнал про его происки, тотчас поскакал сюда, пригласив этих господ проводить меня. Мы надеялись нагнать изменника. Дело в том, что у него кроме письма к вам есть еще и другие очень важные письма к разным влиятельным людям провинции.

— Боже мой, как все скверно вышло. Очевидно, этот негодяй прямо отправился к генералу Гверреро, чтобы передать ему эти бумаги.

— В этом не может быть ни малейшего сомнения.

— Что же делать? — проговорил дон Рафаэль.

Все молчали. Каждый обдумывал средство поправить дело. Курумилла и Орлиная Голова встали и хотели выйти из комнаты.

— Куда вы? — спросил Валентин.

— Братья будут рассуждать, а индейские вожди пойдут на разведку, — отвечал Курумилла.

— Это вы хорошо придумали, — сказал Валентин. — Ступайте. Не знаю, почему именно, — прибавил он, — но меня гложет какое-то тяжелое предчувствие.

Оба индейца вышли.

— А вам известно содержание письма, которое послал мне граф? — спросил дон Рафаэль.

— Нет. По всей вероятности, граф извещал вас о своей победе и просил привезти донью Анжелу в Эрмосильо. Во всяком случае, это письмо совсем не для генерала Гверреро.

— За себя лично я не боюсь. Генерал Гверреро хорошенько подумает, прежде чем нападет на меня.

— К чему тратить драгоценное время на бесполезные рассуждения. Лучше поедем в Эрмосильо и возьмем с собой донью Анжелу, — сказал Весельчак.

— Твоя правда, больше нам делать нечего, — подтвердил Валентин.

— Да, граф вам будет очень благодарен за это, — сказал дон Рафаэль.