Два мага разыгрывали дружелюбную встречу перед учениками.

– Приветствую вас, добрый сэр.

– И я несказанно рад приветствовать вас, мой дорогой сэр.

Антимодес был убийственно вежлив, приветствуя Теобальда, и щедро расточал похвалы классной комнате, хотя для себя определил ее как невыносимо жаркое, душное и грязное помещение.

Мастер Теобальд, в свою очередь, также не скупился на лесть и проявления дружелюбия, так как был уверен, что Антимодес подослан Пар–Салианом для проверки школы. Он был страшно оскорблен тем фактом, что Антимодес был беспечно облачен в роскошную накидку с капюшоном из лучшей овечьей шерсти, цена которой была намного больше годового дохода самого Теобальда.

– Ну что же, отлично, господин архимаг. Дороги все еще покрыты снегом?

– Нет, нет, Мастер. Уже расчищены. Даже на севере.

– Ах, так вы прибыли с севера, не так ли, господин архимаг?

– Из Лемиша, – невозмутимо сказал Антимодес. Вообще–то он путешествовал гораздо дальше на север, чем до этого живописного тенистого городка, но он не был намерен обсуждать свои поездки с Теобальдом.

Теобальд не одобрял путешествия куда бы то ни было. Он осуждающе поднял брови, отвернулся от Антимодеса и поспешил закончить беседу.

– Мальчики, на мою долю выпала честь представить вам господина Антимодеса, архимага ордена Белых Одежд.

Мальчики с энтузиазмом проорали слова приветствия.

– Мы практиковались в письме, – сказал Теобальд. – И уже почти закончили на сегодня. Возможно, вы хотите взглянуть на наши работы, господин архимаг?

На самом деле Антимодеса интересовала работа только одного ученика, но он торжественно походил между рядами и с притворным интересом просмотрел буквы, которые были написаны как угодно, только не правильно, и даже слегка развеселился при виде игры в крестики–нолики на пергаменте одного из учеников, который безуспешно пытался скрыть следы игры, перевернув чернильницу и размазывая ее содержимое по бумаге.

– Неплохо, – сказал Антимодес, – неплохо. Весьма… э… творческий подход. – Он подошел к парте Рейстлина – своей истинной цели. Тут он задержался и с искренностью сказал:

– Прекрасно сделано.

Мальчик, сидевший за Рейстлином, издал неприличный звук.

Антимодес резко повернулся.

– Простите, сэр. У нас была капуста на обед.

Антимодес отлично знал, что причиной звука была не капуста. Он также знал, что означал это звук, и тут же понял свою ошибку. Он помнил, как ведут себя дети – он и сам был немного хулиганом в юности. Ему не следовало хвалить Рейстлина. Другие мальчики были завистливыми и мстительными, и Рейстлину придется заплатить за эту похвалу.

Пытаясь найти способ исправить свою ошибку, готовый выискать какой–то недостаток – в конце концов, совершенства не существует – Антимодес обернулся к Рейстлину.

На тонких губах Рейстлина играла довольная улыбка. Правильнее было бы даже назвать ее усмешкой.

Антимодес проглотил готовые вырваться слова, из–за чего чуть не подавился ими. Он прокашлялся, прочистил горло и прошел дальше. Он ничего не видел. Он был так погружен в свои мысли, что осознал, что все еще находится в классе, только когда очутился нос к носу с Мастером Теобальдом.

Он остановился как вкопанный и поискал слова для начала:

– Гм… Э… Очень, очень хорошие работы у ваших учеников, Мастер Теобальд.