Прямо перед ним ехали Грип Галас и Хиш Тулла, вернувшиеся с несостоявшейся свадьбы, леди еще недавно была в доспехах и при оружии, с севера доносились вести о смертях. Всё это заставило комнату, в которой жил Орфанталь, и весь дом казаться маленькими и жалкими. Грип и Хиш Тулла молчали, хотя были полны дурных новостей, а Орфанталь слишком испугался, чтобы задавать вопросы, и бежал от давящего их присутствия.

Но сегодня они сопровождают его в Цитадель, под заботу Сыновей и Дочерей Ночи. Он скоро встретит лорда Аномандера и его братьев, великих мужей, о которых говорила мама. Пусть ведутся речи о войне: он знал, что нечего страшиться среди таких героев.

Леди Хиш подъехала к нему с серьезным лицом. - Ты познал много лишений после Дома Корлас, Орфанталь. Боюсь, неприятности еще не кончились.

Грип Галас оглянулся и снова уставился перед собой. Они были у первого моста. Краткий миг его внимания обеспокоил Орфанталя, хотя он не понимал, почему.

- Новости из Абары Делак, - продолжала дама. - Монастырь был осажден и сожжен дотла. Увы, на том насилие не окончилось. Орфанталь, мы узнали, что твоя бабушка умерла и Дома Корлас больше нет. Прости. Мы с Грипом не пришли к согласию, сообщать ли тебе столь ужасные новости, но я боялась, что ты получишь их в Цитадели, в неудобный момент - дворец, что ждет тебя, походит на жужжащее гнездо сплетен  и зачастую слова говорятся с единственной целью: увидеть, как они ужалят.

Орфанталь скорчился в седле, сражаясь с внезапным холодом. - Город, - сказал он, - такой темный.

- В Цитадели того пуще. Таков оттенок власти Матери Тьмы. Но, Орфанталь, вскоре ты потеряешь страх перед темнотой и в отсутствие света поймешь, что видишь все что нужно.

- А кожа станет черной?

- Станет, если только ты не выберешь путь отрицателей.

- Я хотел бы цвет Лорда Аномандера, - заявил он.

- Тогда Ночь тебя найдет, Орфанталь.

- В Доме Корлас... миледи, там все умерли? У меня был друг, мальчик при лошадях.

Она смотрела, не торопясь с ответом.

Они въезжали на широкий мост, копыта вдруг гулко зазвенели по камням. Орфанталь смог учуять реку, запах сырой и чем-то неприятный. И подумал о множащихся богах.

- Не знаю, - сказала леди Тулла. - Огонь мало что оставил.

- Ну, он вроде стал мне другом, но потом пошло не так. Хорошо, что мамы не было, это точно.

- Орфанталь, горе тяжело, а ты уже близко с ним знаком. Будь терпеливым. В основу жизни всегда вплетена печаль.

- Вы печальны, миледи?

- Ты отыщешь равновесие. Мало кто может предсказать, откуда придет ответ печали, но он придет - со временем - и ты научишься принимать удовольствие как подарок. Только не ожидай, Орфанталь, радости нескончаемой, ибо таковой не существует. Слишком многие борются за недостижимое и охота пожирает их. Мчатся неистово и отчаянно, показывая уязвимость перед печалью. Более чем уязвимость. Правду сказать, это род трусости, пытающейся выставить слабый и уклончивый нрав в качестве добродетели. Однако их похвальбы всегда натужны. - Она вздохнула. - Боюсь, я слишком усложняю, и советы мои имеют мало веса.

Орфанталь покачал головой: - Я не чужд печалям, миледи. Ночью буду плакать по Вренеку и по лошади, которую убил.

Они проехали неширокую площадь и оказались на мостике через ров Цитадели. Услышав признания Орфанталя, Грип Галас натянул удила и поворотил коня.

- Та скотинка едва таскала ноги, - начал он.