Я сбросил звонок. Конечно, понял. Искали что-то… Вернее, не что-то, а нечто конкретное, что ни в коем случае не должно было уплыть из наших рук. Нашли ли — вот в чем вопрос. От этого сейчас все зависит. Дьявол. Чем больше я думал — тем четче понимал, подставляют нас. Подставляют умело — как по нотам. Вещдоки, мотив, тело, единственный подозреваемый, глаза выколотые. Все это так и кричит — вот же он, убийца, бери и суди. Только Макс не безмозглый отморозок, чтобы так наследить. Не сейчас и не в такой ситуации. Необходимость разговора достигла критической точки… Картинка захлопывающейся перед моими глазами ловушки возникла настолько явно, что казалось, я кожей ощутил ее железные зубья…

ГЛАВА 22. Андрей

Мне не верилось, что наконец-то удалось добиться свидания с Максом. Мы задействовали все свои ресурсы, чтобы пробиться сквозь эту стену. Никогда еще открыть нужную дверь не было настолько проблематично. Беликов, как паук, год за годом плел паутину и в своем ведомстве чувствовал себя хозяином. Крепко держал оборону. Окружил себя доносчиками, которые докладывали ему все — начиная от официальных данных и заканчивая самыми грязными слухами. Бесценная валюта — информация, даже если для ее поисков нужно перелопатить горы грязи и дерьма. В какой-то момент мне даже казалось, что все… тупик. Но тут же отбросил эти дурацкие мысли. Так не бывает. Должна быть какая-то лазейка. Хоть минимальная. Всесильных нет, и Беликов не исключение. Продолжая упорно искать выход, начинаешь понимать, что нет ничего невозможного для того, у кого есть цель. И вот сейчас, шагая по узким коридорам, я наконец-то начал дышать, несмотря на то, что не знал, что скажет мне брат — наш разговор может оказаться крахом надежд. Но мы приложили столько усилий, чтобы добиться этой встречи, что одно понимание, что это нам удалось, вселяло какой-то необъяснимый оптимизм — вот наконец-то все начало идти по плану. А значит, так будет и дальше. Эту уверенность невозможно объяснить логикой. Это скорее чувство заслуженного везения, результата, ради которого пришлось очень постараться.

Массивная железная дверь отворилась, и за ней я увидел Макса. Заросший, уставший, глаза сверкают лихорадочным блеском, губы сжаты в тонкую линию. Ждет… Знает, что здесь самое тяжелое, но единственно возможное — это ожидание. Которое сводит с ума, раздражает, выводит из себя. Потому что твои руки связаны. Как в прямом, так и в переносном смысле. Потому что твоя судьба зависит от других, от того, как и когда там, за стеной, нужные люди смогут договориться.

Мы крепко обнялись, я знал, что ему, как и мне, стало хоть немного легче. Что лед тронулся, что если уж я здесь — значит, броня Беликова оказалась не такой уж железобетонной. А остальное — решим.

— Ну здравствуй, брат. Выглядишь, конечно не очень, врать не буду…

— Граф, зато тебя хоть на подиум отправляй. Ты наверное в этом своем черном костюме родился. Счастливчики обычно в рубашках рождаются, а ты в Армани… Буржуй недобитый.

— Лучше быть богатым и здоровым, Макс… Тебе ли не знать. Рассказывай, как тебя угораздило-то?

— Да подстава, Андрей. На лицо. Красиво сделали, сам видел. Надолго решили меня закрыть…

Мы оба знали, что здесь прослушка, и камер больше, чем в телестудии, поэтому говорить нужно было очень осторожно.

— Видел, знаю. Сообщили. Еще и глаза вырезали… плагиаторы хреновы… Комиксов наверное начитались…

Макс ухмыльнулся, понимая шутку.

— Да не говори, или фильмов про маньяков.

— Чуть позже наши адвокаты придут, оформят все как надо. Но пока посидеть придется, братец. Там вещи привез я и сигареты.