— И что в биографии господина Беликова особо интересного?

— Лично в его — ничего…

— Хм, значит в чей-то другой… которая имеет к нему отношению…

Настя перелистнула несколько страниц и, остановившись на еще одном фото, продолжила:

— Ищите женщину… все просто…

Краем глаза увидел фото и понял, что лицо, которое на нем изображено, я где-то уже видел.

— Жена, сестра, любовница?

— Помощница, по совместительству любовница, которой так и не удалось стать женой…

Я прищурился, напрягая память, почувствовал, как в висках отбивал свой ритм пульс, пытаясь вспомнить имя девушки, которую встретил когда-то в больнице. Беликов с горя тогда чуть не откинулся, но обошлось — отделался инсультом. И девка эта, заплаканная, бросилась ко мне с просьбами, которые произносила дрожащим голосом, умоляла, на колени падала, чтобы мы завод ему вернули. А потом, когда жену Беликова увидела, глаза опустила, за спину мне спряталась и палец к губам приложила, умоляя, чтоб молчал. Я понял все тогда, даже жалко ее стало. Молодая, красивая, ей жить и жить, а она из-за урода этого тряслась, как лист на ветру, руки заламывала от горя, возле палаты, как собачонка, караулила, ждала, когда жена с дочкой уйдут. Я ничего не сказал ей тогда, только, что лечение оплачу, если нужно будет, но дело сделано. Советов давать не стал — все равно бесполезно, пока сама не обожжется, любое мое слово только с ненавистью и твердой решимостью воспримет. И вот наконец-то мне удалось вспомнить:

— Таня… Татьяна…

— Ты ее знаешь? — с удивлением спросила Настя.

— А это что, она? — в этот раз удивился я. — А девке терпения не занимать, продержалась… Интересно, что из всего этого вышло. — Она что, до сих пор возле него крутится?

— Не просто крутится. Они всегда и везде вместе. Она не только постель его согревает, но и в делах помощницей стала. Он ее выучил, учебу оплатил, в курс дел ввел…

Я подошел к окну, наблюдая, как на ветке дерева шатается на ветру кормушка для птиц. Вспомнил, как в школе нас такие учили мастерить, рассказывая, что нужно помогать "братьям нашим меньшим". На хлебные крошки слетелись мелкие воробьи, радостно поклевывая еду в попытке схватить побольше, замечая стремительное приближение ворон. Развернулся от окна и, опираясь о подоконник, сложил руки на груди:

— Да прям идиллия… Но, я так понимаю, мы не это сейчас обсуждаем?

— Я тоже думала, что там тишь да гладь, да и вообще все так считают. Кажется, даже жена его смирилась уже, живут порознь, один штамп от брака остался. И все бы так и оставалось, если бы не один случай. Это во время одного из семинаров было, я с Татьяной в ресторане пересеклась и разговорились мы. Мартини, шампанское, потом перешли на напитки покрепче. В общем, поняла я, что ей явно хочется забыться… А от счастливой жизни не напиваются, и ты же понимаешь, что не использовать такой шанс я просто не могла.

Я улыбнулся, как будто подтверждая ее мысль. О да, Настя не из тех, кто упустит возможность. Хитрая и сообразительная, разбирающаяся в человеческих слабостях и умеющая на них превосходно играть. Не сомневаюсь, что одного этого вечера хватило, чтобы получить в свое распоряжение настоящую бомбу.

— И насколько горькими оказались слезы помощницы Генерального прокурора?

— Там ситуация нездоровая, Андрей. Она и любит его, и ненавидит одновременно. Преданная, как овчарка и в то же время зубы скалит, чтоб в горло впиться. Обида у нее сильная. Забеременела по молодости от него, а он аборт приказал сделать. Таня подумала, уляжется все, перебесится он, и ребенка оставила, а он через пару месяцев узнал, разозлился, избил так, что и аборт не нужен стал.