— Не люблю азартные игры.

— А шахматы?

— Тем более. Это какую надо иметь больную фантазию, чтобы заставить коня ходить таким невообразимым способом!

— Зато пешка может в любой момент превратиться хоть в ферзя.

— Кругом сплошные джокеры.

— Вот и мы получили увесистого красавца с Манхеттена. Только бы он над нами не посмеялся!

— Значит, Малыш, ты уверен, что выход здесь?

— Уверен.

— Так надо просто зажечь спичку и убедиться в этом.

— Или разочароваться.

— Почему?

— Понимаешь, у Аиды такая подлая натура, что она могла специально подкинуть эту вещь не в том месте. Чтобы в очередной раз поиздеваться в особо изощренной форме.

— Это вряд ли. Женщина никогда добровольно не рассталась бы с такой ювелирной штуковиной.

— Думаешь?

— Она бы тебе в качестве обманки подкинула что-нибудь попроще.

— К примеру, свои мятые трусики.

— Или использованный презерватив.

И оба узника тьмы раскованно и бездумно расхохотались.

Малыш снова поцеловал медальон.

— Давай, Малыш, сыграем в русскую рулетку.

— А кто минуту назад сказал, что терпеть не может азартных игр?

— Это не азартная игра — это выбор между жизнью и смертью.

— Что ж, рискнем!

Малыш освободил коробок от бинта, которым тот был приторочен к тыльной стороне правой ладони.

Прежде чем чиркнуть единственной спичкой, Малыш почувствовал себя на мгновение легендарным Прометеем.

Сейчас он даст свет, но не всему населению Земного шара, а лишь притихшей Малышке, когда-то по глупости переборщившей с вибраторами, да себе, приговоренному собственной женой.

— Я похож на Прометея?

— На кого, на кого?

— Того, кто украл у богов и передал людям огонь.

Малыш поднес спичку к коробку, но чиркнуть не решался.

— Чего ждешь?

— Думаю, что Прометею было легче моего. В закромах у Зевса прятали явно не одну спичку.

— Давай я зажгу.

— И то верно. Вдруг я отвык от света и ничего не смогу разобрать.

— В общем, я зажигаю спичку.

— Чиркнешь — и сразу на максимум поднимай вверх, и оба смотрим. Запомни, там должна быть в потолке черная дыра.

— Как в Галактике?

Нет, умение играть в ироничную распасовку было у Малышки непревзойденным.

Спичка, шипя и воняя, вспыхнула в руке женщины.

Мужчина, на всякий случай заслонив ладонями глаза от разгорающегося пламени, уставился на купол свода.

Выход обозначился в глубине за тремя уступами — четкой воронкой, уходящей вверх.

Малышка, щурясь, успела рассмотреть крепкую, но исхудавшую фигуру пещерного сожителя. Его волосы и глаза показались ей черными, как привычная уже пещерная тьма.

А Малыш, обливаясь слезами, вызванными светом, не отводил взгляда от мутного, но такого прекрасного и реального пятна точно у себя над головой.

Но вот спичка сникла и погасла.

Ойкнув, Малышка отбросила умирающее пламя от обожженных пальцев.

— Что там?

— Ход на месте, как я и предполагал.

— Честно?

— Честней не бывает.

— Bay!

— Спасибо старшему сержанту.

— И твоей Аиде тоже спасибо.

Малыш в очередной раз поцеловал медальон.

Наконец и Малышка тоже приложилась губами к рельефу самой изящной из граций.

Теперь, когда спичка указала спасительный выход из проклятого лабиринта, даже вновь наступивший мрак ощущался как обыкновенная составляющая немного затянувшегося спелеологического приключения.