— Кит сходит с ума по Джери, — прошептала Tea. — Прошлым летом он ходил за ней как щенок на привязи.

— Похоже, он ее не очень-то волнует, — заметила Холли.

— Она считает его занудой, — ответила Tea. — Но он не теряет надежды. Мне кажется, что своими так называемыми шутками он пытается привлечь ее внимание.

Затем представился Мик, а за ним заговорил высокий красивый мальчик с выгоревшими на солнце светлыми волосами.

— Меня зовут Сэнди Уэйн. Я из Сентер-сити. Я тренер по теннису и отвечаю за походы.

— Он новенький, — прошептала Tea. — Я пыталась днем разговорить его, но у меня не получилось.

— Может, он застенчивый, — предположила Холли.

— Может быть, — согласилась Tea. — Мне кажется, у него есть деньги. На нем были потрясающие фирменные темные очки. Они стоят долларов двести. Ну скажи на милость, кому придет в голову носить двухсотдолларовые очки в таком месте?

— Миллионеру. Есть еще вопросы? — рассмеялась Холли.

— А раз у него столько денег, то зачем ему здесь работать?

— Может, он без ума от дикой природы. — Холли начала злиться: иногда Tea удавалось порядком достать ее.

— А это Джон. — Теа кивнула в сторону невысокого темноволосого мальчика в джинсах с отрезанными штанинами и зеленой спортивной рубашке, представившегося как Джон Хардести. Холли обратила внимание, что он старается не встречаться ни с кем глазами и особенно избегает взгляда Теа.

— Он весь вечер сидит один-одинешенек и завязывает узлы на веревке, — вздохнула Теа. — Он не подошел ко мне и даже не помахал рукой.

— Может он тебя не заметил? — Холли тут же поняла, что ее слова прозвучали совершенно неубедительно.

— Может, и так, — ответила Теа. — Но мне в это что-то не верится.

Холли поняла наконец, почему Теа весь вечер была такая дерганая. Она попыталась подобрать слова утешения: похоже Джон не сохранил таких нежных воспоминаний о своем прошлогоднем романе, как Теа.

Наконец все рассказали о себе. Холли подумала, что с первого раза не так-то просто запомнить, кто есть кто.

— Уже поздно, — сказал дядя Билл. — Я не буду вас больше задерживать. Распечатки лагерных правил у вас на руках. Я хочу остановится на некоторых, самых важных из них: у ребят свет гасят ровно в девять часов, у вожатых — в десять тридцать.

Два-три человека застонали в знак протеста, а Мик спросил:

— А как насчет уик-эндов и выходных?

— Никаких исключений, — твердо ответил дядя Билл. — По опыту прошлых лет я знаю, что на следующее утро вы обязательно проспите.

— Правила здесь не такие жесткие, как в других лагерях, — прошептала Теа. — Но Дядя Билл следит за тем, чтобы они выполнялись.

— Мы сдаем в утиль банки из-под содовой и старые газеты — рядом со столовой стоят специальные ящики, — продолжил дядя Билл. — И последнее — и это очень важно — вожатым категорически запрещается встречаться с детьми, то есть ходить парочками, вместе бегать на танцы… Короче говоря, крутить с ними романы. Если в лагере окажутся ваша возлюбленная или возлюбленный, это прекрасно. Ухаживайте за ним во все остальное время года, но только не летом, где угодно, но не в лагере. Любого, кто нарушит это правило, мне тут же придется исключить из лагеря. Вопросы есть?

— А вдруг какая-нибудь девушка влюбится в меня до потери памяти? — спросил Кит.