– Все ты врешь.

– Нет, правда.

– Эй, Дезире, – заорал бармен. – Что там такое? Ты принимаешь еще один заказ или что?

Она замерла, как загнанная в угол крыса.

– Все в порядке, – сказал Стивен. – Принеси мне еще выпить.

На сцене скандинавка уступила место энергичной пуэрториканке с удивительно белыми, расчесанными на отдельные пряди волосами. Она вышла в костюме ковбоя, который оставался на ее зрелом теле ровно три с половиной минуты. Когда она сняла все, кроме крошечных кусочков ткани на сосках и лобке, она присела и начала бешено крутиться.

Мужская аудитория между тем громко и не стесняясь в выражениях подбадривала ее.

Дезире вернулась со вторым бокалом.

– Сколько лет твоему ребенку?

– Почти два года.

– А тебе?

– А сколько тебе надо? – ответила она кокетливо. – Я могу изобразить и школьницу, и шлюху. Хочешь, приходи ко мне попозже, и сам все увидишь. Тебе это обойдется в полтинник, но ни о едином долларе ты не пожалеешь. Если заплатишь шестьдесят, я пойду сейчас. Скажу, что плохо себя чувствую.

– Дезире, – закричал бармен.

– Ну как? – настаивала она.

У Стивена разыгралось любопытство.

– Пошли сейчас, – бросил он.

– На стоянке через пять минут, – прошептала она и убежала.

Он высидел еще несколько минут мелькания голого женского тела. Но, когда исполнительница начала влагалищем подбирать с пола скомканные доллары, он встал и вышел на улицу.

Его встретила волна ароматного и свежего воздуха. Он стоял у своей машины и ждал.

Наконец появилась Дезире в джинсах и футболке, с волосами, собранными в пучок. Теперь она выглядела на двенадцать лет. Она двинулась к старому «понтиаку».

– Давай деньги и поезжай за мной, – скомандовала она.

У него отнюдь не имелось лишних денег, но Стивен уже слишком далеко зашел.

– Половину сейчас, половину потом, – заявил он.

– Но ты меня не обманешь? – жалобно спросила она.

– А ты от меня не удерешь?

– Ни за что. Ты мне нравишься. Я подарю тебе настоящее чувство удовлетворения.

Он не хотел говорить ей, что не собирается заниматься с ней сексом. Иначе она решит, что он извращенец, и убежит.

Может быть, он именно им потихоньку и становился: жалкий извращенец, таскающийся по низкосортным притонам в поисках отца, которого уже не найти.

Дезире жила в убогой квартирке на улице неподалеку от Санта-Моннка. Она поставила свою машину, заблокировав выход другой, и посоветовала ему сделать то же самое.

– Если они захотят уехать, заорут, – сообщила она.

Он проследовал за девушкой по скрипучей лестнице и попал в маленькую комнату, в которой было собрано все, что она имела в жизни, в том числе малыш, спящий в обшарпанной кроватке, задвинутой в один угол, и облезлый кот, свернувшийся в клубок в другом.

Она включила лампу и небрежно бросила:

– Ты ведь не легавый, а?

И, когда он отрицательно покачал головой, она быстро проговорила:

– Нормальный секс за шестьдесят. Все остальное стоит дороже.

Стивен указал на ребенка.

– А как же он?

– С ребенком секса не будет, – сказала Дезире быстро с тревогой в глазах.

Стивен растерялся. И разозлился.

– Я имел в виду, – медленно пояснил он, – разве он останется здесь? Что, если он проснется?

– Не проснется.

– Откуда ты знаешь?

– Не проснется, и все, – упрямо повторила она.