— Так что звони мне домой по вечерам, и у тебя не будет шансов на следующее утро отказаться от своих планов, — улыбнулась она.

— Я и не собираюсь, — серьезно заверил ее Джон.

Дни проходили в обычной для последнего времени будничной суете. Джон улаживал дела с технологами, обсуждал с отделом внешних связей слоганы, которые представили бы новое изобретение в наиболее выгодном свете, постоянно отчитывался перед советом директоров корпорации о том, как идет подготовка к презентации новинки, но все это время не переставал думать о Кэролайн. Их отношения пока не шли дальше совместных ужинов за приятной беседой да коротких телефонных разговоров, но Джон не торопил события. Впервые за долгие годы ему хотелось насладиться периодом взаимного узнавания, словесных экскурсий в чужую жизнь. Конечно, Кэролайн волновала его как женщина, тем более что чем лучше он узнавал ее, тем яснее понимал, что ее внимание и доверие не так уж просто завоевать и это дорогого стоит. Она редко говорила о своих прошлых чувствах, но было видно, что эта женщина многое пережила и теперь ведет себя достаточно осторожно. Джон старался быть терпеливым и деликатным и часто ловил себя на том, что хотел бы сделать их первый акт любви незабываемым, чтобы грусть, которую он замечал в глубине темных глаз Кэролайн, даже когда она улыбалась, исчезла навсегда. Джон видел в Кэролайн родственную душу и хотел навсегда изгнать печальных призраков ее прошлого.

В четверг с утра Джон позвонил в отель на побережье, который они выбрали вместе с Кэролайн, и подтвердил бронирование номера на все выходные. Стоило ему положить трубку, как вошла миссис Лиддл.

— Вам звонят из школы, мистер Войтович.

— Переключите! — Джон поднял трубку, уже предчувствуя неладное.

— Мистер Войтович, — услышал он голос директрисы школы, где училась Рут. — Мистер Войтович, простите меня за беспокойство, но руководство школы просило бы вас забрать Рут к себе на выходные, если это возможно.

— Что произошло? — упавшим голосом спросил Джон.

— Не волнуйтесь, с Рут все в порядке. Понимаете, когда девочки были в классах… То есть когда Рут не было в ее комнате…

— Говорите же! — заволновался Джон.

— Произошел пожар, — закончила директриса.

— Пожар?

— Ну не совсем пожар, — пыталась оправдаться директриса. — Скорее возгорание, короткое замыкание в проводке, обгорел кусок обоев. Мы будем их менять в выходные и просим вас взять Рут.

— Из-за чего случилось замыкание? — с подозрением спросил Джон.

— Мы сами не можем понять. Самое странное, что ровно за день до этого электрики проводили плановую проверку, осматривали все розетки, выходы проводов на предмет безопасности…

— Рут в это время была в комнате, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал Джон.

— Я не хотела вам говорить, но рядом со стенкой нашли…

— Да, я понимаю, у меня очень сообразительная дочка, — сдерживая досаду, произнес Джон. — Вы простите ее, я сам с ней поговорю. Уверяю вас, больше она не будет так делать.

— Спасибо за понимание, мистер Войтович, — поблагодарила директриса.

— Вечером я приеду за Рут. — Джон попрощался и положил трубку.

Ни о каком уик-энде с Кэролайн не могло быть и речи. Джон должен поехать за дочерью и серьезно поговорить с девочкой. Разумеется, она сама устроила замыкание, чтобы Джон забрал се к себе. Он чувствовал себя виноватым за то, что в последнее время уделял мало внимания Рут, и вот теперь придется жертвовать долгожданной поездкой с Кэролайн.