Но Люми так нравилось быть рядом с ним, нравились вечера за ужином, ранние утра.

Ей нравилось, как он инструктировал ее, неутомимо и терпеливо.

Готовясь к худшему, они сблизились.

Люми подняла голову и прислушалась. Из динамиков раздалось объявление о задержке какого-то поезда.

Вдали свистнул локомотив.

Какой-то худощавый человек в темно-сером пальто бродил по платформе на противоположной стороне, словно ища кого-то среди отъезжающих, а потом побежал вверх по ступенькам.

Люми опустила глаза. Ей вспомнилось, как Сага Бауэр приехала к ним и рассказала, что обнаружила тело Юрека Вальтера.

Перед ними тогда словно распахнули двери в сад, в летнее утро. Люми смогла выйти в новый мир, смогла уехать в Париж.

Поезд приближался, лязгая на стрелках; он втянулся на восемнадцатый путь и, отдуваясь, остановился. Люми взяла сумку, прошла в вагон и отыскала свое место. Поставив сумку на колени, она выглянула в окно и вдруг увидела у поезда того мужчину в сером пальто.

Люми быстро опустилась на пол, сделав вид, что роется в сумке, и посмотрела на часы.

Поезду пора бы уже отправиться.

Соседка по вагону попросила, не нужна ли ей помощь; Люми не ответила.

Раздался свисток, и поезд тронулся. Выждав подольше, Люми снова села на место, извинилась перед соседкой. И зажмурилась, чтобы не расплакаться.

Она вспомнила, как случайно обидела одного студента в конце первого семестра, обозвав его фотографии сексистскими. На выставке, проходившей в том же месяце, он написал над снимками: “Пять сексистских фотографий, сделанных сексистом”.

Потом они стали общаться, а летом съехались и стали жить у нее.

Люми открыла глаза, но все равно видела перед собой Лорана. Взлохмаченные волосы, свитера в катышках. Настойчивый взгляд карих глаз. Красивая улыбка, южнофранцузский акцент, полные губы.

Париж и крупные пригороды остались далеко позади.

Люми вспоминала, как уходила от Лорана, как бежала от него, словно Золушка.

Когда поезд два часа спустя остановился в Лионе, она вышла, натянула шапочку и пошла по платформе.

Дул теплый ветер.

Люми не собиралась ехать в Марсель.

Смешавшись с толпой, она вошла в большое здание вокзала, спустилась на эскалаторе и по кафельному переходу добралась до стойки “Херц”, где можно было арендовать машину. Предъявив фальшивый паспорт, Люми расписалась в документах, расплатилась наличными и получила ключи от красной “тойоты”.

Если ехать по шоссе А-42, в Швейцарии она будет всего через два часа.

Глава 19

Йона бешено гнал машину вдоль Ерлашён. Густо валил снег, и снежинки без следа исчезали в черной воде озера. Йона набрал номер Валерии еще раз, но она опять не взяла трубку.

Паника нарастала. Йоне казалось, что Вальтер сидит в темноте салона, на заднем сиденье, и время от времени тянется к нему, шепча: “Я втопчу тебя в землю”.

“Какой же я тугодум, – думал Йона, – как поздно понял, по какой схеме действует Вальтер”.

Валерия все не отвечала.

Если навстречу ему попадется машина, придется исходить из того, что в ней сидит Вальтер или его подельник. Надо перегородить дорогу собственной машиной, побыстрее выбраться и затаиться в кювете, а при необходимости выскочить и стрелять в водителя прямо через стекло.

На узком отрезке после Хэстхагена он еще прибавил газу. Снег взвихрялся позади машины, габаритные огни окрашивали его красным.

Лес кончился, открылись поля, свежий снег на черной земле.

Снежинки стали мельче. В облаке снежной пыли Йона свернул к садовому хозяйству Валерии.

На подъездной дороге и разворотном круге виднелись свежие следы колес. Тяжелый автомобиль, у Валерии не такой. Машина Валерии стояла, где обычно, крыша, лобовое стекло и капот покрыты толстым слоем снега.