|
Я обернусь в седле и увижу, как во весь опор ко мне приближается Юбэнк в своем белом костюме, и мне останется лишь одно — обильно смочить этот костюм красненьким. Пиши от третьего лица, и тогда они не будут знать, чем все это кончилось.
— Но пока я и сам этого не знаю, — посетовал я. — Кобыла благополучно доставила тебя в Мельбурн? — Она прошла весь этот путь до последнего метра! Я привязал ее на самом видном месте неподалеку от гостиницы, а вечером вернул доктору. Бедняга сильно расстроился, узнав, что я заблудился. На следующее утро он принес мне газету, чтобы поставить меня в известность относительно того, чего мне удалось избежать, не попав в Яа. — Он так ничего и не заподозрил? — Ну-у-у, — протянул Раффлс, выключая свет, — по данному вопросу я и сам не пришел к какому-то определенному выводу. Масть кобылы могла быть случайным совпадением — к счастью, она оказалась гнедой. Подозреваю также, что о многом можно было бы догадаться по состоянию кобылы. Отношение доктора ко мне после того случая изменилось. Я склонен полагать, что он кое-что заподозрил, но не то, что соответствовало действительности. Я не ждал его визита, и боюсь, что, когда он все-таки явился ко мне, моя внешность могла лишь усилить его подозрения. Я спросил Раффлса, почему. — У меня были довольно пышные усы, — ответил он, — но я расстался с ними на следующий день после того, как утратил невинность. |
