Собирая хворост и прибитые к берегу ветки, Абеке молчала. Вот и хорошо. В тишине Мейлин было проще сосредоточиться на бушующем в сердце пламени: словно стрела, нацеленная в мишень – Пожирателя, – она стремилась настичь его.

С охапками хвороста девочки вернулись туда, где Тарик, Роллан и Конор распрягали лошадей. Рыжеволосая эвранка Майя, из Зеленых Мантий, раскладывала в круг камни для костра. Тарик попросил ее отправиться на Север вместе с ними. Майя была постарше Мейлин, но ее бледное личико, обрамленное копной рыжих кудрей, выглядело совсем детским.

Майя засучила рукав своего пурпурного свитера, обнажив маленькую татуировку в виде ящерки на предплечье. Вспыхнув огнем, саламандра пробудилась и перебралась к ней на плечо. Черная, с ярко-желтыми пятнами по всему тельцу, саламандра была такой крошечной, что легко умещалась на ладони. Мейлин грустно улыбнулась Майе: наверняка она тоже недовольна своим духом зверя, как Мейлин – своей пандой. Вряд ли от саламандры есть толк в бою.

Девочки положили дрова на землю, и Абеке бросила несколько веток в углубление для костра. Мейлин собралась было сделать ей замечание: чтобы развести огонь, сперва нужно поджечь прутики потоньше, и только потом… Но тут Майя подняла руку, и над ладонью у нее вспыхнул огненный шар. Она дунула на него – он метнулся к веткам, и пламя мгновенно охватило всю вязанку хвороста.

– Ого! – поразилась Мейлин.

– А ты разве не видела этот Майин фокус? – спросил Конор.

Мейлин покачала головой.

– Воин из меня никудышный, – широко улыбнулась Майя. – Я овладела в совершенстве только этим вот фокусом, и все.

– Он нам очень пригодится на ледяном Севере, – заметил Тарик.

Мимо них прошла певица в вуали: они с менестрелем шли к реке.

– Вы держите путь на север? – поинтересовалась женщина. – Но зачем? К северу отсюда ничего нет – только лютый-лютый холод.

– А еще моржи, – вставил Роллан. – Страсть как хочу увидать моржей. Если, конечно, они правда существуют.

– Я же тебе говорил, Роллан, они существуют, – напомнил Тарик. – Я их видел.

– Слонов безногих с плавниками видел? Вот увижу сам, тогда поверю.

– Мы идем в город саамов, – сказала Абеке менестрелям. – Вы там бывали?

– А, город саамов, – кивнул лютнист. – Я и позабыл, что отсюда до Арктики есть еще какие-то города. Да и кто туда пойдет…

– Как-то раз, много лет назад, мы пытались туда попасть, верно, любимый? – Женщина в вуали взяла своего спутника за руку и обошла кругом. – Торговцы нас предупредили, что саамы гостей не жалуют. А мы им и говорим: но уж по развлечениям-то они наверняка истосковались? Вот мы и отправились в путь…

– И что вы думаете? – подхватил мужчина. – Даже за городские ворота нас не пустили.

Он сыграл аккорд на лютне, словно подытожив свой рассказ. И пара, пританцовывая, ушла.

– Как же они без торговцев?.. – спросила Абеке. Ураза, лежавшая подле нее, потянулась, и Абеке задумчиво погладила леопарда по голове, отчего тот утробно замурлыкал. – У меня в деревне не было ничего из железа: ни горшков, ни кастрюль, ни лопат – вообще ничего. Все это привозили торговцы. Если мы прикупим здесь всякой железной утвари и привезем саамам, быть может, они пустят нас в свой город?

Тарик кивнул:

– Хорошо придумала.

Он достал из своего кошеля несколько монет и отдал Абеке. Она сразу отправилась за подношениями, Ураза, неслышно ступая, пошла за ней.

Через несколько минут до Мейлин донеслись гневные вопли с другого конца лагеря.