– Глупости, рядом с тобой я просто дурнушка.

Никогда еще Сесил не была так прелестна. Под усеянной жемчугом сеткой золотистые волосы девушки сияли, словно пойманное в силки солнце. Щеки Сесил расцвели нежным румянцем, темно-розовым, как ее муаровое платье, обрисовывающее маленькую грудь и тонкую талию. Ярко-голубые глаза Сесил напомнили Блу искрящиеся и переливающиеся морские волны, которыми она так часто любовалась в детстве.

– Вы обе просто восхитительны, – провозгласила тетушка. Трембл, сияя от радости. Она только что выплюнула на ладонь свои пробковые подушечки, чтобы удобнее было говорить. Ради торжественного случая почтенная дама надела лиловое шелковое платье с желтой каймой. Ее парик был посыпан лиловой пудрой под цвет платья. Тщательно одетая, Трембл выглядела безукоризненно элегантно, если не считать небольшой неприятности с накладными бровями, которые имели обыкновение сползать в самый неподходящий момент. Впрочем, окружающие тактично старались не замечать этого маленького изъяна, сойдясь во мнении, что пожилая леди держится отменно. – Что ж, когда-то я была красавицей, – без тени смущения проворковала Трембл, милостиво принимая комплименты.

Кэтрин молча выслушала этот обмен любезностями. Озабоченно нахмурив брови, она прежде всего поспешила убедиться, что Блузетт надела корсет, туфли, подходящую нижнюю юбку и держит в руке веер. Успокоившись на этот счет, Кэтрин провела рукой по слегка присыпанным пудрой волосам. Леди Паджет предпочла одеться скромно, выбрав бледно-золотое платье и – минимум украшений. Она не хотела привлекать к себе внимание. Этот день принадлежал Сесил. Окинув взглядом Блу, Кэтрин в досаде закусила губу. Блузетт была ошеломляюще красива. Обе девушки выглядели очаровательно, но если прелесть Сесил можно было сравнить с изысканным ухоженным садом, то дикая красота Блу напоминала тропический лес с его буйными красками и пышкой растительностью. Леди Паджет нахмурилась, заметив, что яркая внешность Блузетт невольно притягивает взор.

– Я делаю что-то не так? – спросила Блу, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом матери.

– Я бы предпочла, чтобы ты сидела здесь, – сказала Кэтрин, показывая на место напротив Сесил. Было совершенно ни к чему, чтобы девушки сидели рядом. После секундного колебания Блу поднялась и пересела, бросив недоуменный взгляд на мать.

– Расскажи мне о своем герцоге, – попросила она сестру.

– О его светлости, – поправила ее Кэтрин. Щеки Сесил вспыхнули от удовольствия.

– Мы с Эдвардом знаем друг друга с пеленок…

Вежливо кивая, Блу слушала восторженный рассказ Сесил.

Окинув рассеянным взглядом открытую дверь в коридор, она заметила Моутона, который, бурно жестикулируя, пытался привлечь ее внимание. Блу удивленно подняла брови. Моутон знаками хотел о чем-то ее предупредить, но его загородил мистер Аппл.

– Мне кажется, Моутон хочет нам сказать, что герцог, то есть его светлость, уже здесь. – Вслед за этими словами из коридора донесся гул мужских голосов. Леди Паджет тотчас же поднялась, чтобы встретить гостя, и Блу последовала за ней. Только сейчас девушка заметила, что леди Кэтрин специально поставила кресло дочери прямо напротив двери, чтобы Сесил была первой, кого увидит герцог Дьюбери, когда войдет.

– Эдвард! – воскликнула Сесил, простирая вперед руки. Ее лицо осветилось радостной улыбкой, когда в дверях показался высокий мужчина. Он стремительно шагнул к Сесил, наклонился, поцеловал ее в щеку и прошептал что-то ей на ухо, отчего девушка покраснела и тихонько рассмеялась. Потом гость выпрямился и обвел глазами, комнату.

От потрясения Блу, казалось, приросла к полу. Ее охватила дрожь, щеки лихорадочно вспыхнули.