Молодожены действительно отправились в Англию, но по отдельности — супруга плыла в метрополию со своим дядей, а капитан набирал новую команду на корабль, поскольку прежняя по окончании срока службы категорически отказалась быть под его началом!

Нельсон решил привезти в Англию огромное количество вина, рома, сушеных фруктов и орехов. Но все это требовало уплаты такой пошлины, что он совершенно серьезно собирался доставлять груз контрабандой. Фанни не могла поверить своим ушам — Нельсон, который стал ненавистен всем обитателям Невиса (большинство вздохнули с облегчением, узнав, чтокапитан отбывает в Англию) из-за борьбы с контрабандой, намерен сам стать контрабандистом?!

Но его это ничуть не смущало:

— Фанни, я не могу оплатить пошлины, придется выложить все деньги, что есть. Лучше я просто подарю бочонок мадеры кому следует, это выйдет дешевле.

В этом весь Нельсон: не существовало правил и законов, если таковые не устраивали лично его, зато остальные должны соблюдать все, что предписано. Не раз он будет нарушать приказы и поступать по-своему, но неуклонно требовать исполнения своих распоряжений и наказывать за непослушание.

Гениям прощается все, даже откровенные несоответствия идеалу. На то они и гении.

Нельсон то и дело болел: то его безжалостно трепала лихорадка, то схватывало горло, то болели плохие зубы, то раскалывалась голова… По пути в Англию его уже не чаяли довезти живым, даже определили одну из бочек рома для консервации тела, чтобы похоронить не в море, а на суше.

Но он выдюжил, добрался до Англии, где его уже ждала несчастная супруга. Почему несчастная? Потому что легким Фанни Нельсон категорически не подходил сырой климат Англии и тем более лондонский смог. Джон Херберт оказался весьма прижимистым и не был намерен выделить племяннице (любимой, как он постоянно твердил) ни пенса свыше положенных ста фунтов в год. Правда, милостиво разрешил жить в своем доме на Кавендиш-сквер.

Фанни предстояло знакомство с родственниками мужа, чего она откровенно боялась. Оказалось, что боится и отец Горацио; старому Эдмонду Нельсону невестка виделась чопорной богатейкой, у которой толпа слуг, а запросы просто королевские. Визит к отцу в Бернем-Торп все откладывался и откладывался.

Денег на жизнь явно не хватало, ведь ее супруг, перессорившись со всеми подряд, сидел без должности на половинном окладе капитана — 8 шиллингов в день. Будь у них свой дом и уже налаженное хозяйство, еще ничего, но такового пока не было, снятые жилища, обставленные чужой мебелью и заведомо временные, уютом не отличались.

Фанни страдала от сырого климата, без конца болела и во снах видела ласковое море, зеленые пальмы и белый песок пляжей Вест-Индии. Втайне мечтая вернуться в большой белый дом с колоннами на Невисе, она посоветовала мужу попросить содействия в возвращении на службу у принца Уильяма. Ведь принц не забыл о шаферстве на их свадьбе?

Принц Уильям не забыл, но вспоминать не желал. Не забыть и помнить — это не одно и то же. Письмо Горацио с просьбой помочь определиться капитаном на корабль пропало втуне. Возможно, оно и не дошло до принца, хотя Уильям еще не раз показал, что ради памяти о юношеских шалостях не намерен потакать строптивому капитану, а потом адмиралу и относится к нему, как и к остальным, что, видимо, должно было демонстрировать его непредвзятость.

Вообще, за жизнь Нельсон получил очень много славы и хвалебных слов, в том числе и от власть имущих, и очень мало денег. Каждые премиальные приходилось буквально выбивать, даже положенную плату за увечье ждать месяцами, словно кто-то мог усомниться в том, что у Нельсона не выросла новая правая рука вместо культи.

Даже став безумно популярным и настоящим национальным героем, он днями просиживал в кабинетах чиновников. Для чиновников нет пророка в своем Отечестве, им плевать на заслуги и всенародную славу.