Я стояла ровно, как солдат на плацу, и даже пошевелиться боялась лишний раз, словно бы передо мной застыл не человек, а ядовитая змея, готовая напасть в любой момент.

— Нет, милорд. Я намекаю на то, что никто не мог предположить подобного. Ни мистер Уиллоби. Ни вы сами. Так стоит ли обвинять в случившемся вашего племянника?

Уоррингтоны не падают в обмороки. Наверное, лишь эта фраза позволила мне не лишиться чувств под тяжелым, как могильная плита, взглядом лорда Дарроу. Он не угрожал, ничего не говорил… просто смотрел на меня. И в тот момент я чувствовала себя жалким червяком, которого не давят лишь из праздного любопытства.

— И вы сами не предполагали, что напасть могут на сам дом? — спросил мужчина совершенно бесстрастно.

Я даже не сразу осознала, о чем меня спрашивают.

И лишь через несколько мгновений у меня хватило решимости выразить свое изумление.

— Но милорд, скажите мне, как я могла предугадать все это, если даже вы не думали о подобном? Или вы считаете, будто я мудрей вас?

Губы его милости сложились в саркастическую усмешку.

— Что же, хотя бы в этом вы меня порадовали. Что с Эбигэйл?

В тот момент я не сдержалась и облегченно выдохнула, чем еще больше повеселила его милость.

На этот вопрос ответил мистер Оуэн, который до самого происшествия находился при сестре.

Когда произошло нападение, брат моей подруги спустился на первый этаж едва ли не кубарем. Мне кажется, он был напуган больше любого из нас. Он отличался мягким и незлобивым, возможно, даже излишне мягким и незлобивым, нравом и гораздо острей реагировал на любые переживания, чем его кузен.

— Эбби в своей комнате. Изрядно напугана, но цела и невредима.

Его милость удовлетворенно кивнул.

— Хорошо, Чарльз. Роберт, кто из слуг погиб?

Я быстро поняла, к чему клонит лорд Дарроу. Нападавшие не рвались внутрь дома, ничего не пытались украсть, не рвались к хозяевам. Всего этого не произошло. Желали убить прислугу, причем вряд ли выбор пал на случайных людей.

Мертвеца бесполезно допрашивать.

Топорный ход, но действенный, с этим не поспоришь. Если я правильно осознала суть произошедшего, то теперь мы получили четкий и ясный ответ, кто же именно проносил все те «посылки», которые после мисс Оуэн передавала Маргарет Дрэйк.

— Двое, дядя. Лидия Уилкинс, которая прислуживала мисс Уоррингтон, и Томпсон, лакей. Оба служили в доме несколько лет, ничем себя не запятнали. Наняты не по протекции леди Элинор. Так что я даже не берусь предположить… — доложил вельможному родственнику мистер Уиллоби.

Тот удрученно нахмурился и начал ходить по комнате. Лорд Дарроу был птицей слишком уж высокого полета, чтоб обращать внимание на прислугу.

В разговор вновь вступил мистер Оуэн. Он-то как раз больше времени занимался городским особняком дяди.

— У Лидии Уилкинс не так давно тяжело заболела мать. Семья впала в нужду… Я даже собирался помочь бедной девушке, но внезапно все наладилось будто бы само собой. Томпсон… Я не уверен, но, кажется, и его благосостояние не так давно несколько улучшилось.

Все звуки исчезли. Даже часы как будто встали.

Лучше бы мистер Оуэн не говорил ничего. Совершенно ничего. Мы с мистером Уиллоби обменялись понимающими взглядами. Раньше тучи собирались. Теперь гром вот-вот грянет.

— То есть… То есть ты, Чарльз, знал об этом задолго до сегодняшнего дня? — осведомился мужчина, подходя к племяннику вплотную. — Ты был прекрасно обо всем осведомлен, однако же, ничего не предпринял.

Я практически не сомневалась, то сейчас лорд попытается если не убить, то хотя бы изувечить собственного племянника, позабыв о какой бы то ни было родственной привязанности.