- Все в радиусе ста шагов уснут. И мы обойдемся без крови... ты спасешь многих людей.

   Наверное, безопаснее было бы поверить, но Меррон не могла себя заставить.

   - Меррон, от твоего благоразумия зависит не только твоя жизнь. Подумай о тете.

   Вот же твари! Бетти точно не при чем!

   - Иди, дорогая.

   Она и пошла. До двери десять шагов, каждый из которых как последний. И каблуки туфель с железными подковками звонко цокают по камню. В спину направлены взгляды. Стрелы, кажется, тоже.

   С такого расстояния не промахнутся. Арбалетная же стрела человека насквозь пробьет. И ладно, если в сердце, или там артерию крупную перережет... хуже, если в спин или живот. Дольше.

   А вот и дверь.

   Массивная. Старая, но крепкая. И Меррон берется за ручку, тянет на себя, не сразу поняв, что дверь заперта. Бронзовый молоток касается древесины беззвучно. И некоторое время ничего не происходит. Но вот заслонка сдвигается. У Меррон не получается рассмотреть человека, который стоит по ту сторону забранного решеткой окна. Это не Сержант точно.

   - Уходи, - говорят ей.

   - Нет. Мне надо увидеть Сержанта.

   - Уходи.

   - Нет!

   Заслонка вернулась на место, и Меррон от злости пнула дверь. Она не уйдет. Будет стоять столько, сколько надо, потому что вернуться - признать поражение. И убить тетю.

   Время тянулось... Меррон разглядывала дверь, боясь обернуться. Она изучила каждую трещину на лаке, узор патины на бронзе, россыпь гвоздей. Она почти уже решилась отступить - те, кто за спиной, видят, что происходит! Меррон не виновата!

   Однако окошко вновь открылось.

   - Передай, - между прутьями просунули лист, который Меррон взяла, уже понимая, что ей не откроют. Наверное, Сержант хорошо знал лорда-канцлера.

   Читать, что было в записке, она не стала. Отдала человеку, который наверняка решал, что делать с Меррон. Он развернул лист, хмыкнул и отдал.

   "Нет смысла менять одну женщину на другую. Все одинаковы. Д.Б."

   Да. Наверное. Все одинаковы. Мужчины. Женщины. Люди.

   Равны.

   И равно беспощадны.

   А Меррон зря надеется на чудо. У нее всего-то есть - кусок мыла и шарик, способный вызвать сон. Тогда уснет и она, но... это лучше, чем ничего. И Меррон разжала пальцы.

   Шарик ударился о камень с глухим совсем нестеклянным звуком. Покатился. И был остановлен носком сапога.

   - Извини, - сказал лорд-канцлер, поднимая шарик. - Но войны без случайных жертв не бывает.

   Как ни странно, на месте убивать не стали, как и возвращать Малкольму.

   Рядом с лордом-канцлером возник невысокий человек в серой одежде, который сказал:

   - Пойдем.

   И Меррон подчинилась. Один - это не дюжина. С одним она справится... или сбежит... бросит мылом и сбежит. Главное, отойти подальше. Не будут же ее на глазах у всех резать - хотя на первый взгляд при ее палаче оружия не было, Меррон не сомневалась, что он воспользуется кинжалом.

   Или ножом.

   Или еще чем-то стальным и острым. Небось в рукаве прячет, вон какие рукава широкие.

   Он провел ее мимо стражи, и люди в броне отворачивались, словно не желая встречаться с человеком взглядом...

   Поворот. Лестница вниз. Человек пропускает Меррон.

   - Далеко идти? - она решается задать вопрос.

   - Иди.

   Пролет и еще пролет... снова... в подземелья?

   Там мертвецкая. Ивар.

   Мертвецкая.