–Доброе утро, Кэтрин, – прошептал Эндрю прямо у ее губ.

«Кэтрин. Конечно, меня зовут Кэтрин».

Ей казалось, она ответила на приветствие. А может, и нет. Эндрю подался вперед и сунулся носом в чувствительное местечко у нее на шее.

– Ты так восхитительно пахнешь! – Теплое дыхание Эндрю коснулось ее кожи, отдаваясь горячими волнами во всем теле. – Как цветочный сад.

Собравшись с силами, она указала на медную ванну в углу комнаты и все же сумела членораздельно ответить:

– Я только что принимала ванну.

Он повернул голову, посмотрел на латунный сосуд и застонал:

– Ты хочешь сказать, что если бы я пришел чуть раньше, то застал бы тебя в ванне?

– Боюсь, что так.

Он легонько прикусил мочку ее уха.

– Придется пересмотреть свое неудачное расписание. Хотя сомневаюсь, что мое сердце выдержало бы такое зрелище: ты, обнаженная, в ванне. Знаешь, как действует на меня просто твой вид в пеньюаре?

Кэтрин слегка отстранилась в кольце его рук. Конечно, она собиралась вести себя рассудительно и сдержанно, но вместо этого из ее губ вырвалась очевидная правда:

– Знаю. Потому что когда увидела, как ты входишь в мою спальню, заметила в твоих глазах желание, я почувствовала то же самое. – Она покраснела от сделанного признания. – А почему ты пришел?

– Мне надо поговорить с тобой. – Он помолчал, но потом решительно закончил: – Я должен вернуться в Лондон. Сегодня. И как можно скорее.

Кэтрин почувствовала разочарование и обиду.

– Понимаю. Что-нибудь случилось?

– Кто-то вломился в музей. Какие-то вандалы. Там нечего было красть, но зданию нанесен большой ущерб. Мне надо выяснить, насколько велик объем ремонтных работ, а потом сообщить Филиппу. Кроме того, нужно поговорить с инвесторами, успокоить их.

Кэтрин положила ладонь на щеку Эндрю, явно сочувствуя, – так мрачно он выглядел.

– Ужасно. Мне очень жаль.

– Мне тоже. И не только из-за самого музея, а еще и потому, что я не желаю отсюда уезжать. Я так хотел провести день с тобой и со Спенсером. – Его глаза потемнели. – И ночь с тобой.

Кэтрин ощутила, как желание заливает все ее тело. Сглотнув, она спросила:

– Ты... ты хотел бы вернуться в Литл-Лонгстоун?

– Конечно.

Она даже не заметила, что задержала дыхание, но теперь наконец смогла выдохнуть.

– Когда?

– Надеюсь, что завтра.

– Можешь располагать моей конюшней.

– Благодарю. Быстрее ехать верхом, а не в коляске. Постараюсь вернуться к вечеру, но могу и задержаться.

– Понимаю. Мы встретимся... завтра вечером?

– Когда и где?

Кэтрин на секунду задумалась.

– В полночь. У источников. Я хочу...

Он взял ее лицо в свои ладони. Его глаза пытались поймать ее взгляд.

– Скажи же, чего ты хочешь?

– Хочу, чтобы ты любил меня в теплой воде.

В глазах Эндрю мелькнуло нечто, похожее на страх, но тут же исчезло. Такого, разумеется, быть не могло. Кэтрин решила, что ошиблась. Он мягко поцеловал ее в губы.

– Для меня счастье – выполнить любое твое желание, Кэтрин.

Его слова ласкали ей губы, возбуждая желание в самой глубине ее существа.

– Завтра ночью, у источника, в полночь, – задыхаясь, прошептала она.