— Я не стал бы говорить об этом Алексе, — усмехнулся Мак. — Она наверняка считает, что вся собственность принадлежит ей.

— Закон есть закон. — Адам поморщился, представив себе выражение лица Алексы, когда он скажет ей, что намерен войти во владение ее собственностью. — Я намерен сообщить ей, что ее муж очень даже жив, несмотря на все ее усилия в обратном направлении.

Дом казался нежилым. Тусклый свет был виден только в одном месте, и тот проникал через окно в задней части дома. Но Адама это не отпугнуло. Он знал, что Алекса здесь. С решимостью, порожденной долгими месяцами размышлений об этой встрече, Адам громко постучал. Прошло несколько мучительных минут. Никто ему не открыл. Он уже решил уйти и вернуться утром, но тут дверь медленно отворилась.

Алекса уснула, свернувшись в кресле в отцовской комнате. На коленях у нее лежала открытая книга. Оуэн и Берта уже ушли к себе, и Алекса, которая никак не могла уснуть, думая о том, как она предстанет перед судом через несколько дней, забрела в кабинет и здесь уснула. Грохот у входной двери заставил ее мгновенно проснуться, но прошло несколько минут, прежде чем она сумела собраться с мыслями. В изумлении она пошла к двери, еще не до конца проснувшись. Ей не пришло в голову осведомиться, кто это явился в такой поздний час; не подумала она и о том, что открыть дверь означает впустить в дом опасность. Она думала лишь о том, не случилось ли чего-нибудь с Дэви. Высоко подняв лампу, Алекса медленно открыла дверь.

При первом же взгляде на Алексу, на ее красивое лицо, раскрасневшееся во сне, черные волосы, рассыпавшиеся по плечам, сердце Адама учащенно забилось. Обуздав свои чувства, он погрузился в бездонные фиалковые глубины, потому что Алекса широко раскрыла глаза, увидев его.

— Это ты! — Голос ее походил на гортанный хрип, напомнивший о Колдунье. — Не может быть! Ты же умер!

— Я не умер, Алекса, — холодно ответил Адам. — Я очень даже жив, но не благодаря вам.

Алекса поднесла дрожащую руку к горлу.

— Адам! Слава Богу! — И она во второй раз в жизни упала в обморок.

Адам подхватил ее прежде, чем она рухнула на пол, погасив при этом свет, потому что лампа выпала у нее из рук и разбилась. Оглядевшись, он никого не увидел. Слуг явно отпустили на ночь. Закрыв ногой входную дверь, Адам хмуро посмотрел на Алексу, мирно покоившуюся в его объятиях, поднялся по лестнице, вошел в первую же спальню и положил Алексу на кровать. По воле случая это оказалась комната Алексы.

Он зажег лампу, намочил полотенце и залюбовался женой, по которой так истосковался. Насмотревшись вдоволь, он положил полотенце ей на лоб и расстегнул пуговицы на лифе. Спустя некоторое время Алекса пошевелилась, тихо простонала и заметалась. Потом пришла в себя и увидела, что рядом с ней на кровати сидит Адам.

— Ах, Адам, любовь моя. Это правда, ты жив! Мне не померещилось!

— Да ну же, Алекса, — насмешливо сказал Адам. — Как вы можете в этом сомневаться?

Она с трудом села, только сейчас заметив, какой суровый у Адама вид, как холоден его взгляд. О Господи, ведь он ее ненавидит! И никогда не простит!

— Во время нашей последней встречи вы не оставили у меня никаких сомнений насчет ваших чувств, — сказал Адам. — Почему вы хотели моей смерти, Алекса? Я все могу понять, но не это.

— Да нет, Адам, это не так. Вашей смерти хотел Чарлз! Он все и устроил тайком от меня. Я только недавно узнала, что он нанял убийц, чтобы они напали на вас, когда вы сойдете на берег.