Беда стянула с носа очки и задумчиво стала протирать их полой моей рубашки.

– Странно! – сказала она. – Почему Рокки на него не рычал?! Собаки за версту чувствуют пьяных и сумасшедших…

– Слушайте, а не вы ли написали вот эти вот книжки?! – Наконец-то лейтенант заметил сходство лица на обложке с Элкиным.

– Да, я пишу детективы. Мария Ивановна, которую задушили, была моей поклонницей, – вяло отреагировала на свою узнаваемость Элка.

– Возьму, поищу на досуге знакомые буквы, – улыбнулся лейтенант и спрятал одну книжку за пазуху.

– До свидания. – Я встал и зачем-то слегка ему поклонился. Потом взял Элку за руку, и мы вышли из кабинета.

Когда дверь за нами почти закрылась, лейтенант вдруг заорал:

– А вот мне всегда было интересно спросить у живого писателя – откуда вы берёте свои сюжеты?!!

– Из жо… – попыталась ответить Элка, но я успел зажать ей рукой рот, и мы побежали по лестнице вниз.

Из Бобровниково мы уехали вечером.

Дети и воспитатели грустно помахали нам вслед. Никто и не подумал связать убийство директора с нашим приездом. О сбежавшем из психушки маньяке-душителе уже знали, наверное, даже интернатские мыши.

– Вы бы уж не брали больше никаких попутчиков, Глеб Сергеич, – поджав губы, сказала Викторина и задёрнула шторку, отделявшую её полку от салона.

– Ёпть! – радостно возвестил Герман, когда мы выехали из села. – Это ж надо было, маньяка в чистом поле словить! А могли ведь и на меня подумать, если б я опять труп нашёл!

Я включил громкую связь и обратился ко всем:

– Обстоятельства складываются так, что продолжать нашу кампанию становится опасно. Есть предложение всем, кроме меня, вернуться в Сибирск. А я погоню автобус дальше. Пассажирские рейсовые автобусы ходят в город через каждые два часа, так что…

– Я остаюсь! – поспешно выкрикнул Герман Львович. – Я специально из дома удрал, чтобы у тещи на даче не батрачить! Если вернусь – пропало лето! Лучше уж под угрозой маньяка, чем… – Он махнул рукой.

– И я остаюсь! – Ганс даже встал для убедительности. – У меня очень уважительная причина. Я от одной девушки скрылся, а она пострашнее любого психа будет!

– Я тоже останусь, – раздражённо сказала из-за розовой шторки Викторина. – Я вовсе не хочу выглядеть слабонервной дурой, которая испугалась какого-то чокнутого. И потом… у меня всё лето расписано. Сначала путешествие на Алтай, потом к маме в Воронеж, потом на две недели в Сочи с подругой. Куда я денусь, если вернусь в город раньше положенного срока?! Нет уж, и я останусь! – твёрдо заявила она.

Я вспомнил про Марика и Мальдивы, но промолчал.

– Ну, мне-то ты, надеюсь, не предложишь вернуться? – спросила Элка.

– Нет, – вздохнул я и отключил громкую связь. – Куда мне без тебя!

– Глеб… – Она редко называла меня Глебом. Только если хотела показать всю серьёзность своего заявления. – Глеб, мне кажется, это не он.

– Кто – не он? – я сделал вид, что не понял.

– Денис Никитин – это не тот сумасшедший, который сбежал из психушки!

Я не стал ей отвечать, потому что гадкое чувство, что парень, назвавшийся Дэном, каким-то образом «зацепил» Беду вдруг вернулось.

– Я не могу в это поверить! Дэн совершенно нормальный, вменяемый человек! Ты что, психов не видел? – Она свела глаза к переносице, скособочила челюсть и сделала несколько конвульсивных движений руками.

– Ты, часом, не влюбилась в этого шизика? – поинтересовался я, искоса глянув на Элку.

– Не смешно, – надулась Беда.