— Что сказал Вэл? — спросил он.

— Он сказал: «Женщина всегда непостоянное и переменчивое существо». Ха!

— Вот тебе и ха! Он был прав, — Алексис стянул свой второй сапог и швырнул его в угол. Кейт сжала руки в кулаки.

— Сделай всем женщинам одолжение, Алексис, и прими обет безбрачия, как этого хочет Фальк.

Он встал и стряхнул с себя пальто. Бросив его на пол, он подошел к Кейт.

— Вы вместе осуществили этот заговор. Ты хотела отомстить мне. Тебе было недостаточно, что я остался один, ты хотела, чтобы я думал, как вы вдвоем занимаетесь любовью.

У Кейт в голове будто бы взорвался бочонок с порохом. Вскочив с кровати, она кулаком ударила Алексиса в живот. Он, охнув, согнулся пополам. Она занесла для удара вторую руку, но он увернулся от нее.

— Проклятье, — сказал он и, тяжело дыша, потер свой живот.

— Ничего не говори. Только ничего не говори. — Она подошла к сундуку, стоявшему в ногах кровати, открыла его и вытащила оттуда одеяла. Она бросила их на пол, к ногам Алексиса. — У меня нет привычки причинять людям боль, Алексис. Это твое любимое времяпрепровождение, поэтому держи рот закрытым. Может быть, тогда мы сможем дожить до утра, не прикончив друг друга.

Она снова забралась в постель и попыталась не смотреть, как он снимает жакет и носки. Пошарив в одеялах, она нашла свою книгу и склонилась над ней. Ее волосы красновато-коричневым занавесом упали между ее лицом и мужчиной, стоявшим в комнате. Почему он никак не найдет себе места, чтобы улечься? Он стоял лицом к ней в желтом свете лампы. Она видела его обнаженную грудь и шрам, пробегавший по ребрам. Пояс его брюк проходил довольно низко, и она видела углубление его талии.

Он шевельнулся, и она перевела свой взгляд на книгу. Когда свет переместился в сторону, она подняла голову. Алексис стоял рядом с кроватью, держа лампу в руке и внимательно вглядываясь во что-то рядом с ней. Она повернулась посмотреть, на что он смотрит, но не увидела ничего. Его лицо приобрело какое-то очарованное выражение, и его сердитые черты преобразились. Из его глаз исчезло жесткое, волчье выражение, и их взгляд смягчился. Сбитая с толку, она смотрела, как он поднимает лампу и подносит ее к ней. Он медленно протянул к ней свободную руку и коснулся ее волос.

— Как слиток меди, сверкающий на солнце, — прошептал он.

Она отстранилась от него.

— Видишь? Это не я непостоянна и изменчива. Он уронил руку.

— Нет, это не ты, — он снова поставил лампу на столик рядом с кроватью. — Я собирался ехать за тобой, когда пришло письмо Вэла.

— Я больше не люблю тебя, Алексис. И если бы ты любил меня, ты не обращался со мной, как с песчинкой, — она покачала головой, когда он попытался что-то сказать. — Я не хочу разговаривать с тобой.

Кейт забралась под одеяло, отвернулась от Алексиса и закрыла глаза. Красноватое свечение исчезло за ее закрытыми веками, когда Алексис задул лампу. Слезы собирались в уголках ее глаз. Она вытирала их пальцами, слушая, как Алексис расстилает свои одеяла. Слезы все собирались и собирались, и она принялась вытирать глаза краешком простыни. К горлу подступил всхлип. Отчаянно пытаясь не заплакать вслух, она зарылась лицом в простыню.

Что-то теплое легло ей на спину. Она прерывисто вздохнула и отняла простыню от своего лица. Теплые губы целовали ее ухо и мокрую щеку.

— Не плачь, маленькая дикарка.

Его дыхание щекотало ей ухо и шею, и от дрожи, пробежавший по ее телу, она потеряла контроль над собой.